Красный волк

Ун посмотрел на Варрана, который уже оттянул крючок предохранителя на пусковом коробе и начал откапывать его, на Саттака и Биттера, которые пошли возиться с остальными тремя ловушками, установленных на отдельных линиях, потом, на свою беду, взглянул на Ганнака. Проклятый норн снова пялился на него, хотя был обязан смотреть в сторону леса на случай проклятых засад и проклятых диких зверей. Как бы славно было вмазать ему! Несильно, чтобы он не смог потом ничего доказать капитану, но крепко, чтобы засунул свои приметы куда подальше и плохие, и хорошие. Ун чувствовал, что закипает, и когда через пару часов, они оказались на развилке, и надо было решить, кто отправится разбивать лагерь, а кто пройдет проверить еще с пяток ловушек, вызвался добровольцем. Славно было бы пойти с Варраном, но напарником его оказался Саттак. Что ж, тоже неплохо. Не мог же Ганнак совсем забить ему голову своей ерундой?

Они пошли по дну длинного оврага, широкого и чертовски удобного для прогулок, наверху, на крутых откосах во все стороны тянулись колючие ветки, накрывавшие густой подлесок, а здесь лишь изредка встречались чахлые кусты.

Главным в двойке сразу стал Саттак, на карту норн почти не смотрел, в этих местах ему приходилось бывать не впервой. После второй проверенной ракетницы, сумрак начал загустевать в непроглядную тьму. Что в ней скрывалось? Ночные охотники, преследовавшие норнов с первобытных времен? Или вездесущие демоны, ищущие, как бы разрушить «мертвый» мир или заманить случайного путника в болото? Ун хмыкнул, бросая вызов этим глупым сказкам, но вздохнул с облечением, когда настало время зажечь фонари. Свет прогнал выдуманных чудовищ и привлек настоящих. На стоянке теперь уже, наверное, во всю дымился горе-мох, распугивая ночных насекомых, здесь же Уну приходилось хлопать себя то по лбу, то по шее и дергать плечами. «Быстрее бы назад», – думал он, но чем дальше, тем бесконечнее казался их путь через вечерний лес.

Прибив очередного жирного комара, он не выдержал, попытался натянуть на голову капюшон маскировочного плаща и влетел в Саттака, не заметив, что тот вдруг решил остановиться.

– Дерьмо, – прошипел норн на своем языке и обернулся. Глаза его были широко распахнуты, но не от раздражения за отбитое плечо, а от страха. Он смотрел так, словно ожидал, что Ун немедленно превратится, как минимум, в дракона, и как припадочный сжимал и разжимал правый кулак.

«Действительно, дерьмо», – едва удержался от ругательства Ун. Раан должен быть выше всего этого первобытнного бреда. Не его беда, что Ганнак все-таки сумел запудрить Саттаку, весьма и весьма здравомыслящему солдату, голову. Вот только что его так напугало?

Ун обошел застывшего товарища, посветил вперед фонарем, все не понимая, что же там такого особенного, а когда наконец сумел рассмотреть кости среди травы, лежавшие совсем близко от нити, только напустил на себя безразличный вид.

– Это был олень, – сказал он, кивая на тяжелые рога, венчавшие череп.

– Кости черные, – ответил Саттак с испуганным придыханием. Ужасно захотелось отвесить ему подзатыльник заодно с Ганнаком.

– Падаль есть падаль, – Ун подошел к оленьему скелету, подчистую обглоданному здешними трупоедами, загаженному земляными пиявками, и со всей силы наступил на череп, целя прямо между глазниц. Кость затрещала, правый рог начал заваливаться, Ун торопливо наклонился, попытался поймать его, потерял равновесие и рухнул, размахивая руками. Что-то щелкнуло. «Леска», – он успел подумать об этом, прежде чем оглох от взрыва и шипения, ослеп от дыма, окружившего его со всех сторон, и закашлялся от удушающего порохового запаха. Кое-как на четвереньках ему удалось выползти из рукотворного облака, Ун протер глаза и задрал голову, глядя на длинный бело-красный хвост и красную звезду, засиявшую над лесом.

– Ну, наверное, эту ракетницу придется менять, – попытался улыбнуться он, но Саттак, кажется, не нашел в этом ничего забавного.

Они подождали несколько минут, потом норн достал свой сигнальный пистолет, новая полоса дыма расчертила небо – не такая широкая, как первая, и разорвавшаяся в высоте желто-зеленой звездой. Если какой-то несчастный наблюдатель на вышке и видел тревожную красную ракету, то теперь поймет, что произошла лишь досадная ошибка.

Из-за неприятной случайности пустяковый осмотр затянулся. Ун начал менять нити, с трудом отыскивая в тусклом свете фонаря чертовски незаметные крепежные колышки, Саттуку же пришлось полностью выкапывать сигнальный короб и ставить новую ракету и новый спусковой механизм.