Краткая история Англии и другие произведения 1914 – 1917

Во многих отношениях Вильгельм, несмотря на свой цинизм, являлся носителем легенды о великом и суровом духе протестантизма. Он был убежденным кальвинистом. Что же до Георга, то никого не интересовало, во что он верит, – лишь бы он не был католиком. Вильгельм в своей стране был отчасти республиканским чиновником, воплощавшим в жизнь чисто республиканский эксперимент, и жил в атмосфере чистых, хотя и довольно холодных идеалов XVII века. А Георг в своей стране походил на то, чем для своей страны является король людоедских островов – дикого барина, едва ли настолько последовательного в своих действиях, чтобы заслужить звание деспота. Вильгельм был человеком с острым, хотя и не широким интеллектом. Георг был человеком без интеллекта. Ну и главное: Вильгельм был женат на принцессе из рода Стюартов и взошел на трон рука об руку со Стюартами. Он уже не был чужаком, он был частью королевской семьи. Но с Георгом в Англию пришло то, что раньше здесь вряд ли видели. Об этом не писали ни в средневековых, ни в ренессансных манускриптах, за исключением упоминаний о готтентотах – варварах из-за Рейна[383].

Царствование королевы Анны, охватывающее период между двумя этими иностранными королями, действительно оказалось переходной эпохой. Это мост между временами, когда аристократы были еще достаточно слабы и призывали сильного человека, чтобы тот им помог, и временами, когда они были уже вполне сильны, чтобы призывать слабого человека, не мешающего им справляться со своими делами самостоятельно.

Символы – это всегда упрощения, причем зачастую – чрезмерные упрощения. Но было бы интересно символически проиллюстрировать историю царствования Анны противостоянием двух величественных фигур, джентльменов и вождей своего времени, храбрых и четких как в своих целях, так и во всем остальном. Их противопоставляет друг другу лишь единственный резкий контраст. Одной из этих фигур был Генри Сент-Джон, лорд Болингброк. Другой – Джон Черчилль, знаменитый и печально известный герцог Мальборо. История Черчилля – история революции и ее успеха; история Болингброка – история контрреволюции и ее провала.

Черчилль – типаж чрезвычайных времен, он сочетает в себе присутствие славы с отсутствием чести. И только когда новая аристократия укоренилась, она в следующие несколько поколений смогла произвести тип личности не только аристократичный, но и рыцарственный. Революция понизила Англию до страны, целиком управляемой джентльменами. Народные университеты и школы Средних веков так же, как и гильдии с аббатствами, были приватизированы и превращены в то, чем они теперь являются – в фабрики по производству джентльменов, если не сказать сноб-фабрики. Сейчас уже трудно осознать, что учреждения, называемые публичными школами, когда-то были действительно публичными. Но к временам революции они уже стали частными и продолжают оставаться таковыми по сей день.

И тем не менее, по крайней мере в XVIII веке, были уже и великие джентльмены, обладающие благородством, которое может показаться даже избыточным в сравнении с тем, какое сейчас принято приписывать этому сословию. Типажи не только честные, но безрассудные и романтические в своей честности, остались в анналах под именами Нельсон или Фокс.

Мы уже видели, как позднейшие реформаторы громили церкви из фанатизма, хотя первые реформаторы громили их просто из жадности. Точно так же вигами XVIII века часто восхищаются за то, что они делали из чистого великодушия ровно то же самое, что виги XVII века делали из чистой низости. Как низка была эта низость, можно оценить, когда осознаешь, что великий герой обладал не только обычными воинскими добродетелями верности флагу или послушания вышестоящим офицерам, но носил в себе еще один дух, сделавший его имя бессмертным – наблюдательный дух мародера, следующего за военным лагерем.

Когда Вильгельм высадился на берегах залива Торбей по приглашению других знатных вигов, Черчилль решил добавить яркую краску к взятому им за подражание образу Искариота. Сперва он отправился к Якову с признаниями в любви и верности. От Якова он отправился во главе армии защищать родину от вторжения. Затем он спокойно передал свою армию в руки завоевателя.

Чтобы завершить описание этого шедевра военного искусства, которым мало кто сможет вдохновиться, скажу лишь, что по той же схеме действовали и остальные деятели революции. Пока они окружали трон Якова, вряд ли хоть один из них не состоял в переписке с Вильгельмом. Когда они окружили трон Вильгельма, вряд ли среди них нашелся хоть один, кто теперь не состоял в переписке с Яковом. Таковы были люди, победившие ирландцев при помощи предательства под Лимериком. Таковы были люди, победившие шотландских якобитов при помощи предательства в Гленко[384].