Кейнс видел, что в 1930-е годы мир оказался в «параллельной» вселенной. К 1933 году объем производимых американской промышленностью товаров сократился в два раза с конца 1920-х годов, в результате миллионы людей остались без работы. Экономика могла использовать их для изготовления большего объема ботинок, не уводя рабочих от производства шляп. Но этого не произошло. На протяжении десятилетия сумма производственных убытков была настолько велика, что на эти деньги можно было бы купить по дому каждой американской семье из четырех человек. Итак, проблема была не столько в дефиците, сколько в том, как рационально использовать доступные ресурсы. Люди хотели ботинки, шляпы и машины, и заводы с рабочими могли им это дать. Каким-то образом связь между тем, что хотят люди, и тем, что производит экономика, порвалась.
По теории Кейнса, прибыль страны – это не то, что может создать промышленность. Возможно ли, что экономика производит меньше, чем она способна, если так много заводов и рабочих бездействуют? В действительности прибыль – это сумма, которую тратят люди на то, что у них в «спросе». Когда я приобретаю ваши шляпы, я обеспечиваю вам прибыль. Когда мы все тратим меньше, покупается и производится меньше вещей. Таким образом, прибыль страны сокращается. С этой отправной точки Кейнс пришел к новому объяснению рецессий и безработицы.
Сначала Кейнсу нужно было указать на то, что, согласно традиционной экономике, заводы и рабочие всегда будут заняты. Он говорил, что эта вера основана на принципе, известном как
Тогда, согласно закону Сэя, у экономики должен быть какой-то уровень трат, при котором предприятия работают на износ и у всех есть работа. Представьте, что уровень расходов – это уровень воды в ванне.
Закон Сэя применим, если люди используют весь свой заработок на покупку вещей. Но что происходит, когда граждане не расходуют все свои деньги, а делают сбережения? Это – вода, утекающая в сливное отверстие ванны, если вы не заткнете трубу. Сбережения – это «утечка» трат в экономике.
Вероятно, сейчас вы представили, что уровень воды снижается, а в экономике меньше трат. Это бы значило, что фирмы производят меньше и увольняют некоторых рабочих. Однако кое-что не дает этому случиться. В отверстие вставлена трубка, ведущая к крану, из которого вода снова льется в ванну. Сбережения одалживаются людям, которые хотят использовать их для вложений в новые заводы и бизнесы. Инвестиции: покупка зданий, машин и т. д. – являются «инъекцией» трат в экономику. Сбережения на что-то расходуют, а так утечки равноценны вливаниям: вытекает то же количество, что и поступает. Таким образом, уровень воды остается одинаковым: экономика продолжает функционировать со всеми своими заводами и занятыми рабочими.
Что происходит, если инвесторы побоялись строить новые фабрики? В этом случае сбережения не возвращаются обратно в ванну, а накапливаются. Опять же кажется, что уровень воды будет падать. Однако есть кое-что еще, что спасает положение. А что, если открыть вентиль немного сильнее, чтобы вода из трубы быстрее поступала в ванну? Откройте его в достаточной мере, и утечки снова сравняются с инъекциями, а уровень воды (объем трат в экономике) не упадет. В нашем случае кран – процентная ставка, цена получения кредита. Когда она снижается (кран открыт), кредиты дешевле, и поэтому больше людей хотят их получить. Как это происходит? Когда инвесторы прекращают вкладывать деньги, они прекращают давать взаймы сбережения в виде кредитов. Это означает большой запас доступных накоплений, но низкий спрос на них. Когда запас чего-либо больше того, что «спрашивают» люди, его цена падает. В данном случае стоимость кредита (процентная ставка) снижается. Это в свою очередь побуждает инвесторов одалживать накопления для трат на новые машины и заводы. В результате избыточные сбережения (вода скапливается в трубке) всегда превращаются в новый поток инвестиций. И снова уровень воды остается прежним.