Краткая история Японии

Примерно к началу XIX века правление Токугава на высшем уровне превратилось в сложную коалицию различных интересов. Эти интересы сохраняли свои индивидуальные особенности, и связи между ними часто были негласными, семейными, а не формальными и официально установленными. Былые разногласия к тому времени превратились в общие воспоминания, а существующий режим устраивал и вознаграждал всех: придворную знать и даймё, сёгуна, старших священнослужителей и старейшин кланов, а также вассалов Токугава. В основе системы правления, основанной на взаимодействии элит, лежали плюралистическая структура системы бакухан и практика расширения административной власти на один общегосударственный центр и множество местных автономных. Именно это, безусловно, стало основополагающим принципом японской политики, как мы убедились ранее на примере эволюции правления в период Хэйан, когда страной руководили знатные семьи и религиозные общины, связующим звеном между которыми был двор, а также на примере диархии периода Камакура и стремления Хидэёси к «федерации». В токугавские времена эта плюралистическая структура приобрела новые отличительные черты, став еще более авторитарной и всеобъемлющей, а значит, более могущественной. Тем не менее ее исторический характер не вызывает сомнений.

Структурный плюрализм не ограничивался политикой. Он существовал и в других сферах жизни людей, в частности в образовании, но еще важнее то, что, хотя система бакухан давно ушла в прошлое, основополагающий принцип диверсифицированного правления, где каждый элемент обладает собственной признанной политической силой, дожил до наших дней.

Внешняя политика: закрытая страна и отношения с соседними государствами

Курс отношений Японии с внешним миром с 1600 по 1850-е годы определяли сёгуны и их министры. Они обязаны были не только защищать двор и поддерживать в стране мир, взяв под контроль даймё, но и отражать любую иностранную угрозу владычеству императора. Прецедентом стало монгольское вторжение в период Камакура, а окончание эпохи Эдо, когда представители Запада активно вмешивались в японские дела, было отмечено отчаянным призывом движения сонно дзёи – «Почитай императора, изгоняй варваров!»

Первые два сёгуна Токугава, правившие после Хидэёси, следовали его примеру и благосклонно относились к торговле с «южными варварами», но это происходило на фоне обострения отношений с иностранными государствами и ростом опасений внутри страны. Традиция отправки торговых судов, имеющих лицензию (го-сюинсэн, или корабли с красной печатью), за границу, начавшаяся в 1590-х годах, в начале нового столетия продолжилась. Эти суда получали специальный документ с алой печатью сёгуна, разрешающий им вести внешнюю торговлю. Без такой лицензии японские торговцы не имели права участвовать в торговых экспедициях. Большинство кораблей с красной печатью отправлялись во Вьетнам либо на Филиппины, но некоторые доходили до Таиланда, активная торговля с которым продолжалась до 1630-х годов [115]. Они везли мечи, лакированные изделия, драгоценные металлы, зерно, рыбу и лошадей и возвращались домой с фарфором, шелками, благовониями и древесиной дорогих пород.

Иэясу, который любил узнавать новое о внешнем мире и был лучше образован, чем Хидэёси, несомненно, руководствовался самыми разными соображениями, когда поощрял лицензированную торговлю. То, что он хотел наладить японскую морскую коммерцию, дабы его соотечественники меньше зависели от иностранных торговцев, подтверждают многие источники. Она дала бы японцам не только прибыль и множество торговых преимуществ, но и надежду избавиться от религиозных проблем, которые принесли с собой испанцы и португальцы. Кроме того, бакуфу могло использовать систему лицензирования для увеличения собственных доходов за счет обязательных сборов, выдачи разрешений родным сёгуна или назначения определенного процента в свою пользу от прибыли торговой экспедиции. И наконец, с помощью официальных разрешений на торговлю власти могли свести на нет пиратство и контрабанду. Впрочем, даже корабли, имевшие лицензии, были в этом отношении небезупречны, и Иэясу приходилось время от времени разбираться с протестами по поводу их поведения за рубежом.

В течение 50 лет португальцы, испанцы, китайцы и японцы были заняты коммерцией и контрабандой, конкуренцией и ссорами. В начале XVII века в северную часть Тихого океана пришли сначала голландцы, а затем англичане. Эти две протестантские страны находились в состоянии войны с иберийскими народами в Европе и во всем мире, и как только их граждане начали торговать в порту Хирадо, недалеко от Нагасаки, португальцы потребовали, чтобы тех казнили как пиратов. Иэясу вполне разумно ответил, что они не причинили никакого вреда ему или его подданным.