Краткая история Индии

Точку в этом вопросе поставил Томас Бабингтон Маколей (1800–1859), сын проповедника, ставший первым юридическим советником администрации Бентинка. Отражая свою утилитарную веру в превосходство европейской культуры и науки, Маколей утверждал, что старые языки Индии «не содержат ни художественной, ни научной информации, они настолько бедны и грубы, что если их не обогатить из некоего дополнительного источника, то ни один приличный труд перевести на них невозможно». Его цель заключалась в том, чтобы создать «класс людей, индийцев по крови и цвету кожи, но англичан по вкусам, суждениям, нравам и интеллекту». Маколей прославился фразой: «Я не смог найти ни одного ориенталиста, который не признал бы, что одна полка хорошей европейской библиотеки стоит всей повествовательной литературы Индии и Аравии».

За государственный счет мы поддерживаем медицинские доктрины, которые бы опозорили английских коновалов, астрономию, которой впору смешить девочек английской школы-интерната, историю, изобилующую королями в тридцать футов ростом и царствованиями сроком в тридцать тысяч лет, а также географию с морями из патоки и морями из масла.

Маколей об образовании

Критика Маколея сегодня воспринимается не так жестко из-за его стараний создать в Индии единый уголовный кодекс и наладить работу Индийской гражданской службы [26]. Индусская и мусульманская системы законов часто противоречили друг другу, действуя параллельно с правилами Ост-Индской компании, создавая правовую путаницу, которую Корнуоллис только усугубил, запретив индийцам председательствовать в суде. Новый уголовный кодекс Маколея ограничил применение смертной казни наказанием за убийство и государственную измену. В попытке привести к единообразию уже существовавшие законы этот кодекс закрепил права женщин на собственность почти на полстолетия раньше, чем аналогичные законы вступили в силу в Англии. Сегодняшняя возмутительно медленная, но поразительно живучая индийская бюрократия своим долголетием обязана именно процедурам, утвержденным Маколеем. Без них Индия как государство могла и не пережить травм, полученных при разделении.

Наплыв миссионеров повысил число проживавших в Индии европейцев, не связанных с ОИК и многочисленными армиями, хотя это число по-прежнему оставалось небольшим – от около 2150 гражданских в 1830 году до 10 000 в 1850-м. Приезжали европейские специалисты – от гробовщиков и таксидермистов (чтобы изготавливать чучела тигров, добытых в охотничьих экспедициях) до винокуров и изготовителей бильярдных столов. Мужчин приезжало значительно больше, чем женщин, что послужило появлению так называемых «рыболовных флотилий» – тысяч молодых британок, приплывавших в Индию в отчаянной попытке найти «мужа за 300 фунтов в год – живым или мертвым». Имелось в виду среднее годовое жалованье младшего сотрудника индийской гражданской службы.

Когда закончился срок службы Бентинка, он уехал из Индии ни с чем. Его предложение назначить индийцев на высшие должности компании не получило поддержки у директоров в Лондоне. Он также пытался добиться повышения индийским судьям жалованья в десять раз; компания увеличила их едва ли в четыре раза. Не обуздали эти реформы и все учащающихся воинственных призывов в рядах компании. В 1820 году сэр Чарльз Меткалф (1785–1846), бывший представитель в Дели, заявлял: «Мне отвратительны призывы к войне и вмешательство в дела других государств ради роста нашего благосостояния, но война, которая сваливается на нас или в которую нас неизбежно втягивают, должна по возможности быть обращена к нашей пользе путем захвата новых ресурсов, чтобы оплачивать наши силы, охраняющие то, что у нас есть, и увеличивающие наши владения в грядущих неизбежных войнах».