Краткая история насекомых. Шестиногие хозяева планеты

Во-первых, Пономаренко заметил, что брюшко у заурофтируса слабо склеротизовано, так что его внутренние органы просвечивают наружу. А это значит, что стенки тела насекомого могли растягиваться после приема большой порции жидкой пищи. Во-вторых, на каждой его лапке располагается по два больших цепких коготка – они идеально подходят для заякоривания на движущемся объекте. В-третьих, во взрослом состоянии у заурофтируса, как и у современных вшей и блох, нет крыльев. В-четвертых, у этого существа имеется колюще-сосущий хоботок, способный прокалывать плотную кожу жертвы. В-пятых, такие же удлиненные конечности, как у заурофтируса, в наши дни можно увидеть у клещей, кровососущих клопов и мух-кровососок, которые питаются на летучих мышах (рис. 9.11). Когда крыловая мембрана растягивается или собирается в складки, подобные ноги-ходули помогают удерживаться на ней. Но в начале раннего мела никаких летучих мышей еще не было, они появились лишь в эоцене, примерно 80 млн лет спустя. Зато в это время процветали птерозавры, обладавшие такими же крыловыми перепонками. Пазл сложился!

Однако на этом история изучения заурофтируса не закончилась. В дальнейшем оказалось, что он обладал необычной дыхательной системой. Вместо полного набора из 10 грудных и брюшных дыхалец, характерного для блох, у заурофтируса имелось всего две пары дыхалец – одна на груди, а другая на конце брюшка. Эти дыхальца открывались в расширенные трахейные стволы, что характерно, скорее, для водных насекомых вроде личинок водных жуков, которым приходится пополнять запасы воздуха, периодически всплывая к поверхности. Остается предположить, что заурофтирусы были как-то связаны с водной средой. Соседство с водой, благоприятствующее захоронению остатков, объясняет также, почему отпечатки этих кровососов сравнительно многочисленны: всего в Забайкалье их найдено около 15 штук. Но зачем кровососущему насекомому мог понадобиться «акваланг»? Затем, что его хозяин проводил много времени в воде![214]

И действительно, в последние годы появляется все больше свидетельств, что некоторые птерозавры вели водный или околоводный образ жизни. Кишечники птеранодонов и рамфоринхов заполнены рыбьими костями, и есть находки, доказывающие, что сами они становились пищей крупных рыб, в том числе акул. В тех же пресноводных отложениях, что и китайские заурофтирусы, были найдены полутораметровые птерозавры Boreopterus и Zhenyuanopterus с очень длинными зубами, похожими на зубы дельфинов. Марк Уиттон, ведущий специалист по птерозаврам, считает, что они ловили рыбу, плавая в озерах[215]. Быть может, заурофтирусы стали ныряльщиками, сидя именно на этих плавающе-летающих ящерах[216]?

* Hone D. W. E., Henderson D. M. The posture of floating pterosaurs: Ecological implications for inhabiting marine and freshwater habitats // Palaeogeography, Palaeoclimatology, Palaeoecology. 2014. Vol. 394. P. 89–98.

Ученые предполагают, что рыбоядные птерозавры могли садиться на воду и плавать, загребая задними конечностями, подобно уткам (рис. 9.12; это подтверждают следы, оставленные плавающими птерозаврами на мелководье). Только голова у птерозавров была тяжелее, чем у водоплавающих птиц, так что они держали ее в воде, оставляя над поверхностью лишь ноздри. В таком положении практически все туловище птерозавра было погружено в воду, и заурофтирусам тоже волей-неволей приходилось подолгу сидеть в воде. Расширенные трахеи, служившие резервуарами с воздухом, пришлись им в такой ситуации очень кстати. Это как если бы человек, которому пришлось жить на спине кита, превратил свои легкие в баллоны для дайвинга. Неудивительно, что из-за столь узкой специализации заурофтирусы вымерли вслед за своими крылатыми хозяевами в конце мезозоя.

* * *