Краткая история театра

Вторая мировая война стала поворотной вехой в истории мирового театра, хотя уже в 1930-х годах ощущались подземные толчки, предвещавшие этот сдвиг. Исход талантов при Гитлере, неуклонно нараставшее недовольство теми ограничениями, которые накладывала портальная арка, желание расширить границы эксперимента, сомнительность большинства новых пьес – всё это подрывало стабильность театра, поэтому неудивительно, что внезапная встряска развернула его в новом направлении. Всё началось с Бертольта Брехта – главной фигуры европейского театра 1950-х годов. Начав свою карьеру в Берлине с должности ассистента режиссера при Рейнхардте в «Немецком театре», Брехт в своих ранних пьесах стремился объединить принципы «эпического театра» Пискатора со своей собственной теорией остранения. Его новаторский подход к проблеме взаимоотношения между актером и зрителем состоял в том, чтобы при помощи различных средств разрушить столь ценимую прежде «театральную иллюзию» и тем самым блокировать эмоциональную вовлеченность зрителей в действие. Только тогда, считал Брехт, они смогут объективно оценить тему, затронутую в спектакле. Его теории были стройными и убедительными, порой их даже удавалось воплотить на сцене, но постановки пьес Брехта другими режиссерами показали, что его персонажам не всегда удается избежать сочувствия и симпатии публики.

Брехт, убежденный коммунист, впервые заявил о себе в 1928 году берлинской постановкой Трехгрошовой оперы – пьесы, основанной на Опере нищего Джона Гея и положенной на музыку Курта Вайля. Однако свои лучшие драматические произведения, такие как Мамаша Кураж и ее дети [250], Жизнь Галилея, Добрый человек из Сезуана, Кавказский меловой круг и Дни коммуны, он написал после бегства из Германии в 1933 году. Профессиональные постановки этих и более поздних сочинений Брехта были осуществлены после окончания Второй мировой войны труппой «Берлинер ансамбль», которую возглавила жена драматурга актриса Елена Вайгель. В 1956 году, после смерти своего мужа, а затем еще раз в 1965-м она привозила свой коллектив на гастроли в Лондон, что позволило английским зрителям услышать на языке оригинала те пьесы, которые прежде были известны им только по переводам.

[248] Чарльз Эллис в роли Эбена и Мэри Моррис в роли Эбби, его молодой мачехи, в сцене спектакля по пьесе Юджина О’Нила Любовь под вязами, поставленного труппой «Провинстаун-плейерс» в «Театре Гринвич-Виллиджа». 1924

В 1931 году этот спектакль, сменные декорации для которого создал Роберт Эдмонд Джонс, гастролировал в лондонском «Гейт-Театре».

После первых гастролей «Берлинер ансамбля» прославленная лондонская актриса Пегги Эшкрофт сыграла в Добром человеке из Сезуана, продемонстрировав невероятную виртуозность в двойной роли проститутки и ее кузена. За два года до этого она замечательно исполнила роль Гедды Габлер [251], за которую получила золотую медаль от короля Норвегии. Оба спектакля поставил Джордж Дивайн, основатель «Английской сценической компании», которая сыграла важную роль в истории современного британского театра, задав направление его развития спектаклем по пьесе Джона Осборна Оглянись во гневе (1956) [254]. Послевоенный период был ознаменован возрождением интереса к поэтической драме – тенденция, наметившаяся на лондонской сцене с появлением пьес Кристофера Фрая Она не должна быть сожжена и Во тьме достаточно света. Последняя оставила по себе долгую память благодаря великолепной игре Эдит Эванс [252], которая сделала себе имя, выступая в комедиях Реставрации и пьесах Шоу и Уайльда. Однако у зрителей, особенно молодых, сочинения Фрая вызвали отпор, схожий с тем, с которым в 1900-х были встречены поэтические драмы Стивена Филлипса. Новая публика отвергала также легкие салонные комедии и литературный язык, которому она предпочитала местные диалекты и разговорный английский. Ответом на этот запрос стали такие пьесы, как Кухня Арнольда Вескера, Сторож Гарольда Пинтера (драма, где местом действия является обычная мансарда) и Ловкость Энн Джеллико (комедия, в которой все события привязаны к крошечной студии).

[249] Альфред Лант в роли Юпитера и его жена Линн Фонтэнн в роли Алкмены в постановке пьесы Жана Жироду Амфитрион-38 в переводе Сэмюэла Натаниэла Бермана