Краткий курс теоретической метафизики

Может возникнуть вопрос — какое дело людям интеллектуального типа до религии? Не достаточно ли только философии, раз у религии и метафизики одна и та же цель — постижение высшей и абсолютной Истины? Но дело в том, что в действительности не существует людей чисто интеллектуального или чисто эмоционального типов. Правое и левое полушария всегда функционируют у всех, и только преобладание одного из них определяет психологический тип. Поэтому религиозные потребности есть и у интеллектуалов. Более того, некоторые психологи считают, что у славян интенсивность функционирование обоих полушарий примерно одинакова и поэтому представители этих народов образуют смешанный тип. А это значит, что в качестве средств движения к Абсолюту славяне должны использовать как знание, так и веру. Причем вера эта для нас христианская, более того — только Православие. Причина в том, что менталитет каждого — это только вершина айсберга. Основная масса представлений, предпочтений и т. д, всего того, что в европейской культуре называют архетипами, а у индусов — прошлой кармой, не осознается, находится в подсознании. Но определяет мышление и уверования (в смысле что кажется вероятным, а что — нет, что правдоподобно, а что маловероятно), следовательно, принимаемые решения и действия. А потому и судьбу. В этом отношении конфессиональная принадлежность является маркером, отделяющим менталитет одного народа с его национальным характером, от менталитета другого. Перейти в другую веру не трудно, но изменить свой архетип невозможно. Отсюда неизбежный внутренний конфликт и бесплодность попыток духовного развития. Топтание на месте и бесполезно прожитая жизнь. Великий реформатор индуизма ХIХ в. Рамакришна Парамаханса об этом говорил так [27]: " Верующий должен следовать всем предписаниям своей религии, не сомневаясь в них, так как сам Бог не даст ошибиться ищущему его. Однако не следует пробовать разные пути постижения, ибо можно только отдалиться от цели; так человек, шедший в Калькутту и искавший самую короткую дорогу, вынужден был каждый раз начинать свой путь с начала и в конце концов не дошел до Калькутты".

Поскольку каждая религия предназначена для массового "употребления", то для того, чтобы быть приемлемой сознанию масс, она должна исходить из общепринятых в данное время представлений о мире и о человеке. Например, в Ветхом завете, говорится: "И создал Бог твердь, и отделил воду, которая под твердью, от воды, которая над твердью. И стало так. И назвал Бог твердь небом" (Быт. 1:7,8). Это полностью соответствует представлениям древних о многоэтажном строении мира (отсюда и "седьмое небо"): над землей простирается твердый небосвод в виде купола, опирающегося на землю. Он отделяет "нижние воды" от "верхних", которые через отверстия в небе иногда проливаются на землю в виде дождей. Такие вкрапления не-истины не имеют значения для нравственной проповеди и не искажают духовного смысла религии. Но со временем, конечно, они создают большие проблемы. Примером является Галилей с его "И все-таки она вертится".

Поэтому следует отличать временную оболочку, в которой неизбежно приходиться выражать вечную истину веры, от ее ценностного, непреходящего ядра. Разве могло бы возникнуть христианство, если бы Иисус из Назарета, владея всем знанием, ибо "Еще многое имею сказать вам, но вы теперь не можете вместить" (Ин.16:12), стал бы рассказывать о том, что земля круглая и на обратной ее стороне живут люди, и не падают вниз благодаря гравитации? Его просто сочли бы сумасшедшим и на этом дело спасения падшего человечества закончилось бы.

Какое же представление о мире с онтологической точки зрения предлагает христианство? Очевидно, что это реализм. Созданный Богом мир существует реально и независимо от индивидуального сознания, и хотя об этом не говорится прямо, мир этот не материален. Это следует из того, что мир создан Богом из ничего. Мысль возникает из ничего и уходит в никуда. А все то, что называют материальным, как показывает опыт, ни возникнуть, ни исчезнуть не может. Может только измениться, превратиться в другое "материальное".

Правда из некоторых богословских текстов первого тысячелетия н. э. следует, что Бог создал "материальный" мир, что внешние объекты и тела "материальны". Но это скорее вольности перевода, поскольку в то время такая философская категория, как материя, известна не была. Было понятие "вещественное". Богословы не были философами и, очевидно, не особенно вникали в терминологические тонкости. Им нужно было только подчеркнуть отличие души от тела. Если душа идеальна, а тела наоборот — значит, они вещественны.