Краткое повествование

После этого, когда я находился в Ереване для того, чтобы поздравить ереванского хана по случаю утверждения его [в должности] и вступления во власть, вот снова пришел приказ от великого хана ереванскому хану выехать из Еревана и Араратсиой области на третий день после новолуния и отправиться в Муганскую степь, которая находится в 15 днях пути от Еревана. В рагаме он приказал, говоря: «Возьми с собой халифу, вельмож, калантара, меликов и нескольких кетхудов. Немедленно прибудьте в Муганскую степь, ибо я намерен сделать вам соответствующее сообщение и посоветоваться со всеми вами».

И вот я приготовился отправиться в путь через 4-5 дней. Да ниспошлют нам господь Иисус и всемогущий бог удачу и с миром возвратят нас к святому престолу и в наши жилища! Прибегнем к богу и вашим молитвам! Да приведут к добру воля и предложения великого хана!

Мы сильно удивлены и не знаем, из-за чего нас вызвали, лишь богу это известно.

Некоторые, однако, полагают, что он собирается посадить шаха на престол, а другие, что он сам взойдет [на престол]. Истинная же причина не известна. А мы будем молить бога, чтобы [хан] совершил благо и преуспел в том, что ему угодно. Аминь!

Глава XXII. О том, как я с ереванским ханом ехал в Муганскую степь

После, когда наступило время нашего отъезда в Мугань, я вновь поехал в Ереван из-за некоторых нужных дел, посетил там хана, которого звали Махмадкули; он был уроженцем Гохтанского гавара, из рода Мусабекенц. Дед его [стал] вероотступником во время великого Шах-Аббаса. И этот Махмадкули-хан, приходящийся ему внуком, добился ханского [титула].

Ибо, как я слышал, осталось всего два-три хана из ханов, назначенных шахом Тахмаспом, а остальных могущественный хан уничтожил. Тот, о котором я говорю, один из этих уцелевших. Посему он почтил меня честью пообедать вместе с ним. И когда мы пообедали и насытились, пока он курил кальян, а я пил чай, я сказал: «Хан мой, теперь, когда можно [будет] поехать в Муганскую степь, чтобы я приготовился?»[20].

Он сказал: «Халифа, через несколько дней можно поехать».[21].

Поэтому я сказал: «Раз так, то я выеду на несколько дней раньше, буду [ехать] медленно, ибо я слаб и не выдержу [пути]. Пробуду несколько дней в Астапате, в Акулисе, пока ты приедешь, и мы вместе поедем в Мугань». И сам он согласился с этим и сказал: «Хорошо, сделай так, но только возьми много припасов для людей и для животных, ибо там [их] не окажется».

Поэтому я поспешно вернулся в монастырь и начал заботиться о приготовлениях к дороге. И взял с собой десять верблюдов, десять мулов и 16 лошадей. А из конгрегации [взял с собой] местоблюстителем [в пути] вардапета Степаноса Калайчи-заде, жезлоносцем вардапета Барсега, имлахором вардапета Егию Крдистанци из монастыря Хндзуц, мехмандаром вардапета Мкртича из Татевского монастыря, едакчи-вардапета Хачатура Испаганци, заведующего амбарами-вардапета Саргиса и настоятеля монастыря Лусаворич вардапета Саркиса Кесареци, двух дьяконов: Гукаса и Хачатура, и писца Иованнеса Гамрисеци, а также трех шатиров: Мкртума, Погоса и Магакию, трех погонщиков верблюдов, трех конюхов и трех погонщиков мулов. Кроме того я [взял из Акулиса протоиерея отца Туму, кехва, ашчи-баши — всего двадцать пять человек.

Третьего декабря я выехал из св. Эчмиадзина и через Норагавит, Хор Вирап, Шарур за пять дней [доехал] до Астапата. [Я прибыл в Астапат] восьмого декабря, в понедельник поста св. Акопа и провел [там] две ночи, а затем поднялся в монастырь и провел там еще две ночи. И оттуда [я поехал] в монастырь св. Карапета в Еринджаке и переночевал там, и одну ночь провел в Цхне. И одиннадцатого декабря доехал до Акулиса и пробыл там три дня. Прибыл и Махмадкули-хан. И четырнадцатого декабря [мы] выехали из Акулиса и в тот же день перешли Аракс и через Карадаг направились к Мугани. И в субботу рождественского поста прибыли в Мугань, близ того места, где сливается Аракс с рекой Курой.

Третьего декабря мы выехали из св. Эчмиадзина и третьего января прибыли в Муганскую степь, в стан персидский.

Глава XXIII. О праздновании Рождества и совершении обряда Водосвятия в Муганской степи на берегу Аракса, в лагере, когда наступил 1185 (1736) год

И когда заместитель великого хана, который управлял, и наблюдал за всем размещенным в степи войском, насахчи-баши Абдул-Гасан-бек, поместил нас немного в стороне от лагеря, в тростниковых шалашах, которые [в количестве] более 500 были приготовлены для прибывающих ханов, на берегу Аракса, в верхней части лагеря; в день сочельника мы выехали верхом прогуляться и увидели место слияния Аракса с Курой. И [было] построено два моста: один через Аракс еще до слияния с рекой Курой, другой — через Куру после слияния.