Крепостной Петербург пушкинского времени

Даже Бенкендорф, в докладе III Отделения за 1827 г., отметил что «среди этого класса (крепостных) встречается гораздо больше рассуждающих голов, чем это можно было бы предположить с первого взгляда». Когда известная Т. Б. Потемкина учредила под Петербургом, в Гостилицах, ланкастерскую школу, она назначила ее учителем, по словам П. А. Вяземского, специально для этого выкупленного крепостного, славившегося своими познаниями.

«Мне часто приходилось встречать в прихожих русских господ, — записал французский режиссер А. Домер, — крепостных, читающих потихоньку Вольтера и Руссо, взятых из барской библиотеки». Коль также встречал в Петербурге очень образованных слуг. Он знавал, между прочим, дворецкого, выучившего наизусть всего Крылова и прочитавшего шесть раз «Историю» Карамзина, за неимением иных книг. Другой пристрастился к математике и прекрасно знал алгебру и геометрию. «Если заглянуть в их темные комнаты, в ящики их комодов, — пишет он дальше, — можно изумиться. Обрывок библии лежит рядом с переводом «Илиады» и изданная Синодом азбука подле произведений Вольтера. По своему образованию они часто превосходят прислугу других стран и в их документах постоянно встречаются отметки: «знает языки» и нередко: «русский, французский, немецкий, английский и турецкий». Коль отметил, что наибольшим успехом среди крепостных пользовались книги с описанием жизни Наполеона. Все, что выходило о нем на русском языке, тотчас расхватывал ось слугами. Симпатии к Наполеону начали проявляться в России после возвращения русской армии из Франции, где русский солдат стал противопоставлять ничтожному Людовику ХVIII, окруженного ореолом cлавы «молодого Бонапартия». Александр I уже не пользовался в то время в армии престижем.

Чтение крепостными книг и газет давно уже обращало на себя внимание правительства и помещиков. Вышедшая при Александре I весьма либеральная для той эпохи книга сенатора гр. В. Стройновского (его жену, Е. Стройновскую, упоминает А. С. Пушкин, под именем «гордой графины», в «Домике в Коломне») «Об условиях помещиков с крестьянами», вызвала всеобщий протест крепостников, с негодованием указывавших, «что сия книга ходит по рукам, что ее даже читают лакеи». Дворяне жаловались, что в годы войны «газеты прочитываются прежде в лакейской, а потом уже господами». В.Каразин в своей беседе с Кочубеем в октябре 1820 г. также отметил, что среди солдат «немало весьма острых и сведущих людей из семинаристов и дворовых; они, как и все, читают журналы, газеты и пр». Поэтому, когда в 1840-х годах был учрежден «Меньшиковский» комитет о цензуре, на периодическую печать было приказано обратить особое внимание, ибо «газеты и журналы переходят в трактиры и передние».

Однако, редко кто из крепостных слуг имел школьное образование. Почти все они были самоучками.

Большие бары иногда содержали в своих вотчинах, при конторах целые училища, в которых обучалось до 30–40 мальчиков, подготовляемых, в зависимости от успехов, на должности домашних счетоводов, бухгалтеров, приказчиков, а в будущем бурмистров и управителей. Однако, число этих школ было чрезвычайно незначительно. В Петербурге к тому же они были, конечно, редкостью. В 1778 г. некий иностранец Август Винцман намеревался открыть в столице семинарию для крепостных, с целью обучения их архитектуре, оптике и механике. Курс обучения намечался четырехлетний. Школу должны были открыть лишь при наличии 30 учеников. Эта семинария так и не открылась.

Уже в середине 20-х годов следующего столетия, большой известностью пользовалась школа гр. С. В. Строгановой (дочери кн. Н. П. Голицыной в пушкинской «Пиковой даме»). Здесь крепостных обучали сельскому хозяйству и горнозаводским наукам, а впоследствии тут же было открыто и ремесленное отделение. Школа ставила себе целью дать образование «крепостным молодым людям обоего пола, преимущественно мужского, из вотчин графини, выбираемых из сирот, для женского же пола — обучение рукоделию и домашнему хозяйству». В школу принимались и другие «господские и вольные люди». Теоретическая школа помещалась в Петербурге, а практическое отделение в строгановском имении Марьино, в 70 верстах от столицы. С 1839 г. при школе были дополнительно открыты отделения лесных и ветеринарных наук и химическая лаборатория. Курс обучения был четырехлетний. Из старшего отделения выпускали приказчиков, управителей, бухгалтеров, из низшего — «сведущих хлебопашцев» и ремесленников.

Значительно более скромная по масштабу егерская школа «для помещичьих людей» была открыта в 1835 г. в Лисине, близ Царского Села. Здесь обучали арифметике, черчению, грамматике, геометрии, лесоводству и «егерскому искусству».