Крестьяне, бонзы и бомбы

— Согласиться с его решением? Невозможно! Совершенно немыслимо! Надо… — Он остановился, лицо его просветлело. — Идите сюда, господа. Вы тоже, господин полковник, прошу вас. У меня есть другое предложение: демонстрация состоится. С нашего позволения. Вы удивлены, господа? Не ожидали? Да, да, мы разрешим демонстрацию крестьян, проявим великодушие. Но… Но вам, господин старший инспектор Фрерксен, как начальнику муниципальной полиции, надлежит построить демонстрантов. Произвести смотр. Внимательнейшим образом. Не спускать с них глаз ни на секунду. — Асессор заговорил медленно, с расстановкой: — И если вы что-нибудь заметите, что-нибудь непристойное, подстрекательское, противозаконное, — допустим, какой-то выкрик, песенку, вы тут же вмешиваетесь и распускаете шествие. — Он торжествующе оглядел собеседников.

— С сорока полицейскими? — скептически заметил полковник. — Поздравляю и желаю успеха, господин Фрерксен.

— Правильно, я этого не успел сказать, — улыбнулся асессор. — Думаю, что ваш дорогой бургомистр сделает мне маленькую уступочку, — ведь я все же иду ему навстречу. Мы разместим здесь наготове две сотни шупо в полной секретности, так сказать, при закрытых дверях. Допустим, во дворе ратуши или в марбедовской школе, где они будут под рукой. Он согласится, не правда ли, господин Фрерксен?

— Не знаю… может быть… хотя сомневаюсь…

— Да их и не будут выпускать против демонстрантов, только в случае крайней необходимости. Это его должно устроить, господин старший инспектор! — Он живо обернулся к вошедшему Гарайсу: — Так вот, господин бургомистр, мы всё еще раз обсудили. Господин Фрерксен дал мне ценные разъяснения, сомнения наши не рассеялись, но мы их решили отбросить. Контакт с крестьянами у вас, видимо, лучше, чем у губернатора, особенно после сельскохозяйственной выставки, которая вам отлично удалась. Итак, демонстрация состоится, возражений против нее нет.

— Именно об этом я только что сообщил одному из вожаков «Крестьянства».

Майер слегка поморщился: — Что ж, значит, и это улажено. Итак, вам остается сделать нам лишь одну уступку: на крайний случай — на самый крайний! — мы разместим у вас сотню-две шупо, во дворе ратуши или в какой-нибудь школе. — Он быстро добавил: — Нет, нет, никто ничего не узнает, они прибудут тайком, ночью. Это лишь затем, чтобы у вас под рукой была подмога. Я бы даже предложил… да, я за то, чтобы передать шупо в ваше распоряжение.

Полковник что-то буркнул себе под нос.

Асессор нервно усмехнулся: — Наш дорогой полковник Зенкпиль, кажется, протестует. Но ведь вы понимаете, господин полковник, как обстоит дело, всю его сложность. Вы согласны, господин бургомистр, не так ли?

Гарайс улыбнулся: — Я давно согласен, согласен — с самим собой. Шупо в Альтхольме не будет. Все, что вы тут наговорили насчет «тайком» и «никто не узнает», это, простите, господин асессор, чушь. Во двор ратуши выходят сотни окон, не говоря уже о том, что и в Альтхольме люди, бывает, не спят по ночам, и прибытие шупо не останется незамеченным. Нет, это исключается. Никаких стычек не будет.

— Господин бургомистр, позвольте: губернатор…

— И губернатор ничего не сможет изменить в моем решении.

— Мы отдадим вам приказ!

— Тогда я обращусь к министру… Дорогой господин асессор, ну чего мы волнуемся? Ответственность несу я, я один. Дело решенное.

— Оно нерешенное. Так оно не может и не должно быть решено.

— Уверяю вас, оно решенное.

— В таком случае, — с отчаянием восклицает Майер, — не остается ничего иного, как перебросить шупо в пригороды, в Грюнхоф или Эрнсталь.

— Тому, что делается вне моего административного региона, я препятствовать не могу. Но все равно не одобряю, шупо и там не скроешь от людей.

— Тем не менее вам придется воспользоваться шупо. Это я вам предсказываю…

— Не пророчествуйте, господин асессор, пророкам никогда не верили… Лучше скажите: не знаете ли вы случайно, получил ли Тредуп свои тысячу марок?

— Конечно, — ответил асессор недовольным тоном.

— Вы уверены?

— Еще бы, он взял деньги в моем присутствии.

— Значит, взял. Хорошо. Но тогда странно…

— В таком случае, господин бургомистр, считаю свою миссию оконченной. Не скрою, что покидаю вас с тяжелым сердцем. Господин губернатор будет крайне рассержен.

— Во вторник убедитесь, что я был прав.

— Хотел бы, но не могу в это поверить. Прощайте, господин бургомистр.

— Прощайте, господин асессор. Был очень рад вас видеть.

Майер потряс руку старшему инспектору: — Прощайте, господин Фрерксен, — и тихо произнес: — Мы всецело полагаемся на вас.

Господа из губернского правления удалились.

Бургомистр, очень резко: — В чем это, господин Фрерксен, Штольпе всецело полагается на вас?

Фрерксен, вздрогнув: — Ах, да они мне все уши прожужжали, чтобы я уговорил вас насчет шупо.