Крестики и нолики

Это просто глупо. Тебе же, в конце концов, всего четырнадцать. Сеффи, тебе надо перестать витать в облаках и наладить собственную жизнь! К тому моменту, когда ты будешь готова остепениться, у Каллума уже будет жена и шестеро детей. Разберись сначала с собой, потом с собственной жизнью, а любовь оставь напоследок! Будто Каллуму вообще интересно с малявкой вроде тебя!

Но он меня поцеловал…

Прекрасно, вот уже я сама с собой разговариваю. Уговариваю себя. Я и правда схожу с ума. Но надо думать своей головой. Бежать. Наладить свою жизнь. Начать прямо сейчас, пока не поздно.

– Мама, я хочу уйти из школы.

Мама открыла глаза и заморгала, будто контуженная сова:

– Ч-что, солнышко?

– Я хочу уйти из школы. Бросить вот это вот… вот это все.

– А г-где ты будешь учиться? – Мама с трудом села в постели.

Глаза у нее были красные, как у вампира. В воздухе витал красноречивый запах. Я смотрела на маму – и это было словно смотреть в зеркало, которое предсказывает будущее. Но лишь на миг. Запах был гнусный, вид еще хуже. И зеркало треснуло.

– Я хочу уйти из школы. И перевестись куда-нибудь в пансион…

Каллум…

– Я думала, может быть, в пансион Чиверс, это не очень далеко отсюда.

Достаточно далеко, чтобы не жить дома. Слишком далеко, чтобы приезжать на выходные – в обе стороны. Достаточно далеко, чтобы найти в себе хоть что-нибудь, что мне нравится. Достаточно далеко, чтобы повзрослеть.

– Всего километров сто пятьдесят, – продолжила я.

Каллум…

– Но… но как же я без тебя?

По маминым глазам я поняла, что до нее наконец дошла суть нашего разговора.

– У тебя останется Минни. И слуги. И все твои подруги, вечеринки и… все остальное. – Я выдавила улыбку. – Я хочу уехать. Мама, пожалуйста!

– Ты правда хочешь уехать из дома?

– Да.

Мама посмотрела на меня. На миг между нами установилось полнейшее взаимопонимание. И мне от этого стало ужасно грустно. Я даже чуть не передумала. Чуть-чуть. Но все же нет.

– Вижу, ты твердо все решила.

– Да, решила.

– Когда хочешь перевестись?

– Прямо сейчас. Ну или в крайнем случае с сентября.

– Но ведь до сентября всего несколько месяцев.

– Да, так и есть.

Мама посмотрела на меня, потом опустила взгляд.

– По-моему, не стоит, лапочка, – мрачно проговорила она.

– Мама, я хочу уехать.

– Мне кажется, это не самая удачная мысль. – Мама покачала головой.

– Для кого она неудачная? Для тебя или для меня?

– Сеффи, я сказала нет.

Я развернулась и вышла, хлопнув дверью, с мрачным удовлетворением отметив про себя, что от грохота мама приглушенно застонала. Прислонилась к стене: нужно было обдумать следующий ход. И тут, в момент предельной ясности, я поняла, что удерживает меня только одно. Я не могу прямо сейчас упаковать вещи и хоть пешком уйти в Чиверс, потому что меня останавливает один-единственный человек. И я понятия не имею, как объяснить ему свой план, а придется. Каллум поймет. Он будет на моей стороне, как только поймет, что мной движет. Мы с ним родственные души.

Если мама считает, что я это просто так оставлю, ее ждет разочарование. Мне надо сбежать отсюда. Вырваться.

Пока не поздно.

Глава 58 • Каллум

– Расскажите об участии вашего брата в Освободительном Ополчении.

– Мой брат не состоит в Освободительном Ополчении. – Я упорно все отрицал, но язык уже начал заплетаться. Я смертельно устал. Сколько уже это тянется? Час? Двадцать часов?

Напротив меня за столом сидели двое полицейских в штатском. Правда, говорил только один из них. Очевидно, это была их версия игры в плохого и хорошего полицейского: плохой должен был молчать.

– Спрашиваю еще раз: к какой ячейке Освободительного Ополчения вы принадлежите?

– Ни к какой. Ни к какой. Ни к какой.

– Когда Джуд вступил в Освободительное Ополчение?

– Насколько мне известно, он в него не вступал.

– Когда ваша мать вступила в Освободительное Ополчение?

– Никогда. Она в него не вступала.

– Вы говорите очень уверенно.

– Я и правда уверен.

– О брате вы говорили не так уверенно.

– Я… я тоже уверен.

– К какой ячейке Освободительного Ополчения принадлежит ваш отец?

– Ни к какой.

– Бросьте. Нам известно, что вся ваша семья состоит в Освободительном Ополчении.

– Тогда зачем вам я?

Полицейские переглянулись. Я их озадачил. Отлично.

– Нам нужно подтверждение, – наконец подал голос тот, который молчал. – Подтвердите то, что нам уже известно, и мы обойдемся с вами мягко.

– Я ничего не знаю.

Руки у меня лежали на столе, я хотел опустить на них голову, но тот, который в основном говорил, толкнул меня и заставил поднять ее. Я откинулся на стуле, изнемогая от усталости и кое от чего еще. Но показывать им это я не собирался.

– Сынок, хватит с нами в игры играть.

– Я вам не сын.

– А я не тот, кого стоит делать своим врагом, – сказал неразговорчивый.

– Кто придумал подложить взрывное устройство в торговый центр «Дандейл»? Ваш брат или ваш отец?

– Вы все ненавидите Крестов, правда?

– Вы сделаете все, чтобы уничтожить всех нас. Верно ведь?