Крик шепотом

В детстве Гера могла на дочь и накричать, и полотенцем по спине перетянуть. Но после того, как Лена однажды в Марухе после маминых криков ушла из дома гулять и весь день бродила по берегу Терека, строила крепость из булыжников, играла в защитников, а с темнотой, опустившейся на аул, вспомнила, что надо идти домой, и как ни в чем не бывало появилась в дверях, мама, увидев ребенка, расплакалась. Сразу же сняла с нее резиновые сапожки, растерла вонючей жидкостью ледяные ноги и тельце, укутала в шерстяное одеяло, напоила чем-то сладеньким и больше никогда не ругала, а хвалила за каждый даже незначительно хороший поступок, или, если была недовольна дочерью, невзначай рассказывала, как где-то кто-то вот так хорошо сделал. Дочь сразу же задумывалась над своим поступком. Так вот, оказывается, как надо делать, как надо было сказать, и на недостойное поведение ею ставилось табу.

Иван же все вопросы разрешал матом, что вызывало отвращение.

–А вдруг я себе все это придумала? Ведь было же и нам вместе хорошо! – размышляла девочка, – когда отец приносил очередной исторический роман и запоем читал всю ночь, а утром шел на работу. А однажды ворвался в дом с криком:

–Гера! Я нашел, нашел!

Он возбужденно тряс книгой над головой. Это были не просто вечера, а праздники! Иван садился на стульчик возле печки, где сейчас часто сидит Лена, находил загнутую страницу и читал вслух, захлебываясь от смеха. Все хохотали до боли в животе. Как уютно и спокойно. За окном метель, а им тепло от печки и даже слабый свет от керосиновой лампы не помеха.

Колеса вагона ритмично стучали, и надо было бы уснуть, но тревожные мысли, сомнения не дают покоя. Надо проверить. Надо. Раз решила, делай.

Глава 2

Ранним утром поезд подошел к перрону вокзала. Вот он, город, в котором она родилась. Почему только сейчас она так пристально все рассматривает?! Мощное, серое здание внушает уважение. Лена знает здесь все выходы и входы, поэтому уверенно берет за руку сестру, переминающуюся с ноги на ногу, передергивает плечами от прохладного утреннего воздуха, окутавшего на перроне не выспавшихся пассажиров, и идет к выходу, подхватив свою сумку и авоську с продуктами. Тяжело. Она останавливается и смотрит на полусонную сестру:

–Просыпайся уже! Видишь, какие высокие переходы? Смотри, какое здание!

И чтобы разбудить сестру рассказывает:

–Знаешь, мы с мамой однажды засиделись у тети Лизы и опоздали на поезд. Бежали, задыхались, но успели лишь на верх перехода подняться, как объявили отправление поезда. Мы стояли наверху и с ужасом смотрели на убегающие вагоны.

–А билеты были? – прозвучал прагматичный вопрос сестры.

Лена кивнула.

–Пропали?!

–Мама сидела на чемодане с потерянным лицом. У нас денег чуть-чуть осталось, на новые билеты не хватило бы. Подошел дяденька и подсказал обратиться к начальнику вокзала.

–И что? – заинтересовалась Люда.

–Мама пошла. Начальник в красивой форме дал нам билеты на следующий поезд. Китель!!

Люда вопросительно посмотрела на сестру:

–Ты чего? Какой китель?

А Лена ясно увидела себя маленькой и маму рядом с незнакомым дяденькой в черном пальто с ослепительно белым шарфом и фуражке, как у капитана. Они бесконечно долго о чем-то говорят. Она замерзла, устала стоять и ходить вокруг мамы, не выпуская ее руку. Мама держит коробку конфет и красивую куклу, которую Лена сразу не взяла из рук незнакомца. Испугалась. А теперь все время смотрит на нее. Так, может, это и был ее отец?! Лицо! Не вспоминалось. Только красивая форма перед глазами. Значит, он все-таки здесь живет! Или жил. « Ладно. Скоро все узнаю», – подумала она и рассеянно ответила сестре:

– Да это я так. Пошли быстрее. Ждать первый троллейбус нет смысла, быстрее пешком дойдем до автовокзала

В Новочеркасск, раскинувшийся на Донском плато, приехали к полудню, и сразу попали в прошлый век. Столетние дома, каменные двухэтажные, гордо смотрели окнами со ставнями на редких прохожих. Бережливые казаки строили их себе, внукам и правнукам. Что ни здание, то раритет. Даже вековая будка для ремонта обуви, поставленная до революции на углу Никольской, подкрашена, подправлена и исправно служит жителям до сих пор.

На скалистом плато тонкий слой почвы и совершенно нет воды. Если в Старочеркасске казаков заливали воды Аксая и Тузловки, то, спасаясь от наводнений на Донском плато, они таскали эту воду наверх в бочках, пока генерал Платов с царем Александром 1 не решили построить казачью столицу. Первое, что они сделали – провели водопровод.

И пятьдесят лет спавший казачий городок ожил и расцвел. Жизнь закипела, а пышная земля с поймы помогла трудолюбивым казакам разбогатеть и превратить свою столицу в цветущий край. После Гражданской войны с трудом поднимался город с колен, в Отечественную войну немцы так вцепились в плато, что город несколько раз пришлось отдавать и вновь возвращать. Отстроился, ожил и задремал в ожидании другого Платова.

Никаких перемен за два года в казачьей столице! Ни транспорта, ни дорог. Все также прохладно утром, также душно и жарко днем и также нещадно жрут комары ночью