Читаем Крик в полуночи (ЛП) полностью

   - Просыпайся! - сказал он и сильно встряхнул Роду. - Ты притворяешься! Снотворного в кофе было недостаточно, чтобы ты крепко уснула. Просыпайся!

   Рода смотрела на него широко раскрытыми от ужаса глазами.

   - Вы - дьявол! - воскликнула она. - Не смейте прикасаться ко мне, я буду кричать!

   - Можешь кричать сколько угодно, дорогая. Вряд ли тебя услышит кто-то, кроме мертвецов.

   - Мертвецов! О! - Рода вздрогнула всем телом, увидев гробницы. - Зачем вы поместили меня сюда?

   - Мне нужно от тебя только одно - сапфир. Отдай его мне, и тебе не будет причинено ни малейшего вреда.

   - У меня его нет.

   - Но ты знаешь, где он.

   Рода молчала.

   - Ты скажешь, - прохрипел Хайленд, теряя терпение. - Я не намерен терять с тобой время! Ты обманула меня дешевой стекляшкой, ты настроила против меня свою бабушку. Так что тебе лучше сразу сказать мне, где камень.

   - Вы всего лишь дешевый мошенник!

   - Возможно, я и мошенник, - сказал мужчина, - но вряд ли дешевый. По самым скромным прикидкам, сапфир должен стоить пятьдесят тысяч долларов. Где он?

   - Я никогда вам этого не скажу! - вызывающе крикнула Рода. - Я скорее умру!

   - Ба, какой героизм! Но, мне кажется, ты сейчас передумаешь. Позволь, дорогая, кое-что тебе показать.

   Поставив фонарь на пол, Хайленд схватил Роду за руку и подтащил к маленькому дверному проему в дальнем углу склепа.

   - Скажи мне, что ты видишь, - промурлыкал он.

   Рода резко выдохнула и отвернулась. Она была испугана.

   - Я ни в коем случае не собираюсь так поступать с тобой, моя дорогая, - снова промурлыкал Хайленд. - Нет, вместо этого мы приведем сюда твою бабушку.

   - Вы не посмеете! - ахнула Рода. - Она больна!

   - Да, влага и холод, без сомнения, не будут ей полезны, - согласился Хайленд. - Когда я видел ее сегодня вечером, у нее был сильный кашель. Возможно, началась пневмония.

   - Ах!

   - Но тебе ничего не стоит избавить ее от страданий, - продолжал мужчина. - Просто скажи мне, где ты спрятала сапфир. Я знаю, что он был у твоей бабушки, когда она приехала сюда, но ты заменила его стеклянной подделкой.

   - Да, правда, это я спрятала сапфир, - призналась Рода. - Наказывайте меня, а не бабушку.

   - Если ты не скажешь мне, где его спрятала, ее принесут сюда и поступят с ней так же, как с тем, кто посмел бросить мне вызов. - Мужчина кивнул, но Пенни было не видно, на что он указал. - Итак?

   - Позвольте мне подумать несколько минут.

   - Ты тянешь время, надеясь, что эта девчонка, Паркер, приведет помощь! - сказал мужчина. Достав из кармана крепкую веревку, он надежно связал руки и ноги Роды.

   Прислонив ее спиной к стене, он достал носовой платок.

   - Даю тебе последний шанс, - предупредил он. - Или ты скажешь, или я иду за твоей бабушкой.

   - Я скажу, - прошептала Рода. - Драгоценный камень далеко отсюда.

   - Где?

   - В речных доках.

   - В речных доках! Чепуха!

   - Помните, я убежала? - поспешно сказала Рода. - Я взяла свой чемодан, поскольку не намерена была возвращаться. Но я вернулась, ради бабушки. Я боялась, что другого шанса забрать мою одежду мне не представится, а потому спрятала чемодан в доке у реки.

   - И драгоценный камень тоже?

   - Когда я убежала, я взяла его с собой. Он зашит в подол синей юбки, лежащей в чемодане.

   - Дура! - с яростью крикнул Хайленд. - Самая дурацкая затея из всех дурацких затей! Где сейчас чемодан?

   - В доке, если его никто не нашел. Но он должен быть там, потому что я спрятала его под причалом.

   - Какой док? - прохрипел мужчина.

   - Он на краю Ривервью. Четырнадцатый.

   - По крайней мере, ты запомнила номер! - зло прошипел Хайленд. - Если мне не удастся найти камень, я вернусь сюда, и ты дорого заплатишь за свой обман! Можешь быть в этом уверена!

   - Надеюсь, полиция будет ждать вас у ворот! - ответила Рода. - Надеюсь, они посадят вас в тюрьму на всю оставшуюся жизнь!

   Взяв фонарь, Джей Хайленд направился к лестнице, где стояла Пенни. Она поспешно отодвинулась и попыталась спрятаться за дверь.

   Хайленд услышал шум.

   - Кто здесь? - крикнул он, высоко поднимая фонарь. - Отвечай, или я буду стрелять!

   Пенни не сомневалась, что он исполнит свою угрозу. Ее рука нашарила камень, лежавший на выступе позади нее.

   - Не стреляйте, - сказала она, выходя из-за двери.

   - Это снова ты! - прошипел Хайленд. - Я мог бы и догадаться!

   Пенни швырнула камень. Он угодил в фонарь. Свет погас, горящее масло брызнуло на пол.

   Понимая, что это ее единственный шанс убежать, Пенни помчалась вверх по лестнице. И все же, она поднималась недостаточно быстро.

   Джей Хайленд рванулся за ней. И когда девушка оказалась почти на самом верху лестницы, схватил ее за руку и потащил назад.

   Пенни, пытаясь высвободиться, сражалась как тигр. Они не удержались на ступеньках, и скатились вниз, на пол склепа. Здесь мужчина ткнул стволом в ребра девушки, и Пенни поняла, что ее игра проиграна.

   - Туда! - скомандовал он, надавив на пистолет. - На этот раз ты никуда не денешься!

   Когда Пенни прижалась к стене, она услышала, как дверь склепа закрылась. С отчаянием, она поняла, что, подобно Роде, также оказалась заключенной в обители мертвых.

ГЛАВА 24. В ОБИТЕЛИ МЕРТВЫХ

Перейти на страницу:

Похожие книги

Мизери
Мизери

От автора:Несколько лет назад, прочитав в блестящем переводе Сергея Ильина четыре романа Набокова американского периода ("Подлинная жизнь Себастьяна Найта", "Пнин", "Bend sinister" и "Бледное пламя"), я задумалась над одной весьма злободневной проблемой. Возможно ли, даже овладев в совершенстве чужим языком, предпочтя его родному по соображениям личного или (как хочется думать в случае с Набоковым) творческого характера, создать гармоничный и неуязвимый текст, являющийся носителем великой тайны — двух тайн — человеческой речи? Гармоничный и неуязвимый, то есть рассчитанный на потери при возможном переводе его на другой язык и в то же время не допускающий таких потерь. Эдакий "билингв", оборотень, отбрасывающий двойную тень на два материка планеты. Упомянутый мной перевод (повторяю: блестящий), казалось, говорил в пользу такой возможности. Вся густая прозрачная вязкая пленка русской набоковской прозы, так надежно укрывавшая от придирчивых глаз слабые тельца его юношеских романов, была перенесена русским мастером на изделие, существованием которого в будущем его первый создатель не мог не озаботиться, ставя свой рискованный эксперимент. Переводы Ильина столь органичны, что у неосведомленного читателя они могут вызвать подозрение в мистификации. А был ли Ильин? А не слишком ли проста его фамилия? Не сам ли Набоков перевел впрок свои последние романы? Не он ли автор подробнейших комментариев и составитель "словаря иностранных терминов", приложенного к изданию переводов трех еще "русских" — сюжетно — романов? Да ведь вот уже в "Бледном пламени", простившись с Россией живой и попытавшись воскресить ее в виде интернационального, лишенного пола идола, он словно хватает себя за руку: это писал не я! Я лишь комментатор и отчасти переводчик. Страшное, как вдумаешься, признание.

Галина Докса , Стивен Кинг

Фантастика / Проза / Роман, повесть / Повесть / Проза прочее