Криминальный диагноз

С подобными заведениями в Европе проблем нет. Наталья остановилась у какой-то харчевни и, сразу достав из кошелька немецкую марку — германская валюта в Польше пользуется завидным уважением, — направилась ко входу.

Обе кабинки оказались заняты. Стоять под дверью было стремно, и Наташка отошла к витрине, решив, что изучить меню никогда не будет лишним. Машинально бросив взгляд из окна на свою машину, она вздрогнула. В машине, конечно, никого быть не могло, но ей показалось, что она заметила движение. Подойдя ближе к окну, Наталья посмотрела внимательнее. Ничего подозрительного или необычного не происходило. Но в тот самый момент, когда она уже готова была отвернуться, над водительским креслом вынырнула голова в бейсболке. У нее угоняли машину!

Наталья с криком бросилась на улицу. За ее спиной кто-то взвизгнул, что-то грохнуло, и Наташка даже успела удивиться, сколь бурный поднялся переполох.

Она вылетела на улицу и замерла на крыльце, ища глазами свою машину. Машины не было видно! Немыслимо, чтобы человек успел исчезнуть за те доли секунды, которые понадобились для того, чтобы выбежать из дверей на улицу. Посреди стоянки полыхала какая-то куча мусора. Возможно, машина удалялась, скрытая огнем и клубами дыма.

Наташка сделала шаг в сторону, чтобы обогнуть этот факел, — тщетно.

Из харчевни меж тем выбегали люди. Толкая Наташку, они не обращали на жертву преступления никакого внимания. Их почему-то крайне заинтересовал этот дурацкий костер: они галдели, указывая на пламя, и постепенно собирались в круг вокруг горящей кучи.

Наташка тоже взглянула на кучу. Зажмурилась и снова открыла глаза.

Куча мусора, яростно горевшая посреди стоянки, минуту назад и была ее машиной. Вот что грохнуло: взрыв! Наталье стоило бы поцеловать горемыку угонщика в задницу за то, что он подорвался вместо нее. По ее словам, в тот момент она готова была отдать долг, если бы удалось отыскать в этом жару хотя бы кусочек мягких тканей.

Спустя несколько минут ей стало уже не до этих нежностей. Прибыли пожарные с брандспойтами и полицейские с вопросами. Вопросов было гораздо больше, чем воды у пожарных, и допрос занял намного больше времени, чем тушение пожара и разбор пепелища. Еще слава богу, что Наталья таскала паспорта в кармане джинсов.

Полицейские пособили ей со звонком в Варшаву. Примчавшийся Петрик — один из Натальиных приятелей — забрал ее с этой стоянки и под видом осмотра останков помог выкрутить болты.

После такого пожара и взрыва понять сразу, что за существо заводило двигатель, было невозможно, и Наталья на всякий случай соврала, что угонщиком была молодая девушка. Не могло быть двух мнений относительно происхождения бомбы — ее заложили на таможне. Скорее всего, это сделал любезный техник. Так что лучше, если авторы взрыва прочтут в сводках о гибели девушки.

Дальше все снова пошло более или менее по плану. Наташка и Петрик приехали в Варшаву. Болты были проданы, деньги превращены в дорожные чеки. Наталья Ливская превратилась в Нину Полеску. Правда, до Парижа Наташка добиралась поездом и в отель прибыла с опозданием. Лиз обрадовала ее, сообщив о русском, который разыскивает мадам Нину Полеску. Она поняла, что это — я, и восприняла эту новость как хорошую: я до сих пор жив, а значит, мне поверили.

Наталья снесла чеки в банк и, оставив десять тысяч франков наличными, обменяла их на кредитные карточки. Днем позже она забрала у своего, теперь уже парижского, знакомого два паспорта. Один на имя Николь Патик, другой — для Оле Мартена. Хорош я Оле Мартен, не знающий ни черта ни по-французски, ни по-испански, ни вообще ни по-каковски!

Дальше ей оставалось лишь ждать меня. Как многие из вас уже догадались, она меня дождалась.

Единственным непонятным моментом остался вопрос: кто же отвез меня в морг?

Наташка считает, что это сделал Валдис. Скорее всего, меня бросили где-нибудь в подворотне, не посчитав нужным везти за город и закапывать. Безымянный труп разберут в анатомичке, а квартирой можно будет пользоваться весьма неограниченное время. Или даже сбыть, подделав пару документов. Раз я мертв, то никто бы не предъявил иска.

Мне эта версия не очень нравится. В морге могли проверить меня по компьютеру, а моя дактилоскопия, как и всякого отбывавшего, у них есть. Ну, да какая теперь разница? Разве поставить свечку Валдису, что не стал отрезать мне пальцы?

Эпилог

Наташка впилась коготками мне в плечи, замерла на несколько секунд, а затем объятия ее ослабли и она со вздохом опрокинулась на спину. Она раскинула руки в стороны, и кисти ее негромко стукнули по упругому матрасу.

Минуту или две мы лежим без движения. Полное опустошение и отсутствие сил пошевелиться. Я смотрю снизу вверх на опущенные жалюзи. Под таким углом они кажутся бесконечно высокими, а нижние планки выглядят просто огромными. С подушки эти жалюзи напоминают мне Потемкинскую лестницу.