Читаем Критическое мышление. Анализируй, сомневайся, формируй свое мнение полностью

Когда обсуждается применимость данной части трудового законодательства, то есть касающейся занятости временного персонала на краткосрочной основе, то это оказывается а prima facie[33] причиной для отрицания вообще всего хода доказательства отсутствия оснований для предъявления иска – и для рассмотрения дела по меньшей мере о причинении номинального ущерба.

Это характерный пример жаргона{126}. Иногда слова и формулировки, знакомые только специалистам, используются для того, чтобы вывести из обсуждения всех остальных, поскольку им будет сложно следить за мыслью. Жаргон допустим в рамках сугубо профессиональной коммуникации, но не в случае, если его единственная цель – произвести впечатление или запутать неспециалистов. В приведенном примере мысль можно было бы выразить яснее: «С учетом того, как трудовое законодательство применяется к временному персоналу, занятому на краткосрочной основе, представляется разумным на основе первого впечатления оспаривать аргумент, что основания для возбуждения судебного преследования отсутствуют. Мы можем продолжить рассмотрение дела, исходя из возможности выплаты по крайней мере небольшой компенсации за ущерб».

Использование жаргона при отсутствии соответствующего контекста должно настораживать. Особенно опасайтесь людей, наполняющих свои тексты «пустышками»{127} из арсенала новояза, призванными создать впечатление глубокого понимания вопроса, а также мудрости и опыта. О чем, например, говорится в данном фрагменте?

Этот пример я придумал сам, но в реальности бывает и похуже…

Вчера наша команда собралась для визионерской идеации. Мы использовали тактильные инструменты и реквизит из арсенала творческой мастерской: цветные карандаши, блокноты со страницами ярких цветов, мудборды, номера культового журнала – и создали креативную среду, способствующую рождению революционных концепций в пространстве отношений с клиентами, вдохновленную визуальными традициями 1960-х гг. и их этосом радикального метаморфозирования.

Ответ: ни о чем существенном, поскольку пестрая завеса из «пустышек» и жаргонизмов прикрывает заурядное мероприятие, придавая ему вид исключительного события. Суть сообщения сводится к следующему: «Вчера наша команда собралась для мозгового штурма. Мы пользовались цветными карандашами, блокнотами, досками для записей, а также старыми номерами журналов и выдвинули множество предложений по развитию отношений с клиентами, вдохновляясь эпохой 1960-х гг.». Однако это звучит не слишком впечатляюще и не позволит выдоить из клиентов столько денег, как «уникальный» опыт.

Цель использования жаргона и слов-«пустышек» – придать речи мнимую значительность и помешать ее критическому восприятию. Если необходимо обойти какой-либо нежелательный момент, на выручку приходит близкая и столь же распространенная разновидность ничего не значащего высказывания – словесная «дымовая завеса»{128}. Подобное часто наблюдается в сфере политики, когда оратору задают неудобный вопрос. Обратите внимание, как в следующем примере создается «ширма» из слов, вроде бы связанных с обсуждаемой темой, но не имеющих отношения к конкретному, нежелательному моменту.

Вы спрашиваете меня, принимал ли я когда-нибудь наркотики? Отсылаю вас к моей долгой и, скажу без лишней скромности, достойной всяческого уважения карьере на ниве служения обществу и к серьезным жертвам, понесенным мной и моей семьей ради общего блага, – не говоря уже о долгих годах работы бок о бок с теми, кто пострадал от ужасов наркотической зависимости и для чьих семей я неизменно являлся сострадательным и энергичным заступником.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Империи Древнего Китая. От Цинь к Хань. Великая смена династий
Империи Древнего Китая. От Цинь к Хань. Великая смена династий

Книга американского исследователя Марка Эдварда Льюиса посвящена истории Древнего Китая в имперский период правления могущественных династий Цинь и Хань. Историк рассказывает об особой роли императора Цинь Шихуана, объединившего в 221 г. до н. э. разрозненные земли Китая, и формировании единой нации в эпоху расцвета династии Хань. Автор анализирует географические особенности Великой Китайской равнины, повлиявшие на характер этой восточной цивилизации, рассказывает о жизни в городах и сельской местности, исследует религиозные воззрения и искусство, а также систему правосудия и семейный уклад древних китайцев. Авторитетный китаист дает всестороннюю характеристику эпохи правления династий Цинь и Хань в истории Поднебесной, когда была заложена основа могущества современного Китая.

Марк Эдвард Льюис

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
История целибата
История целибата

Флоренс Найтингейл не вышла замуж. Леонардо да Винчи не женился. Монахи дают обет безбрачия. Заключенные вынуждены соблюдать целибат. История повествует о многих из тех, кто давал обет целомудрия, а в современном обществе интерес к воздержанию от половой жизни возрождается. Но что заставляло – и продолжает заставлять – этих людей отказываться от сексуальных отношений, того аспекта нашего бытия, который влечет, чарует, тревожит и восхищает большинство остальных? В этой эпатажной и яркой монографии о целибате – как в исторической ретроспективе, так и в современном мире – Элизабет Эбботт убедительно опровергает широко бытующий взгляд на целибат как на распространенное преимущественно в среде духовенства явление, имеющее слабое отношение к тем, кто живет в миру. Она пишет, что целибат – это неподвластное времени и повсеместно распространенное явление, красной нитью пронизывающее историю, культуру и религию. Выбранная в силу самых разных причин по собственному желанию или по принуждению практика целибата полна впечатляющих и удивительных озарений и откровений, связанных с сексуальными желаниями и побуждениями.Элизабет Эбботт – писательница, историк, старший научный сотрудник Тринити-колледжа, Университета Торонто, защитила докторскую диссертацию в университете МакГилл в Монреале по истории XIX века, автор несколько книг, в том числе «История куртизанок», «История целибата», «История брака» и другие. Ее книги переведены на шестнадцать языков мира.

Элизабет Эбботт

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Педагогика / Образование и наука
Монахи войны
Монахи войны

Книга британского историка Десмонда Сьюарда посвящена истории военно-монашеских объединений: орденам тамплиеров и госпитальеров, сражавшимся с неверными в Палестине; Тевтонскому ордену и его столкновениям с пруссами и славянскими народами; испанским и португальским орденам Сантьяго, Калатравы и Алькантары и их участию в Реконкисте; а также малоизвестным братствам, таким как ордена Святого Фомы и Монтегаудио. Помимо описания сражений и политических интриг с участием рыцарей и магистров, автор детально описывает типичные для орденов форму одежды, символику и вооружение, образ жизни, иерархию и устав. Кроме того, автор рассказывает об отдельных личностях, которые либо в силу своего героизма и выдающихся талантов, либо, напротив, особых пороков и злодейств оставили значительный след в истории орденов.

Десмонд Сьюард

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература