Критский бык

Обиженный Аркаша послушно исчез в волнах, а я поздравила себя с удачной находкой. Теперь я знала, как держать навязанного спутника на расстоянии, буду нести ахинею про вещие сны, астрологию и гороскопы, ни один мужчина такого слушать не станет без настоятельной причины. К тому же я выяснила, что Аркаша не усмотрел, какие сны мне виделись. 1:0 в пользу привидения, по всей видимости, оно обошло Аркашу чином и званием, да и выражалось более изысканно.

Посетившие мысли настоятельно напомнили, что полуденный жар перевалил через край, и пора смываться, пока букет впечатлений не ударил в голову окончательно, а то ведь скоро и не такое примерещится. Тем временм бренное тело сгорит напрочь, я уже чувствовала, как солнце прилипает к открытым участкам наподобие кипящего пластыря.

На шоссе у книжного киоска опять пасся селянин с сатанинским напитком, но я обошла его сторонкой, и далее обосновалась в углу лоджии на табурете, благо тень протянулась наискось, и устроила некое подобие мавританского патио у всех на виду. На оставшихся при солнце перилах я развесила пляжное барахло и свои полотенца, мокрые с ночи. Кстати, ни соседи, ни их причиндалы на глаза не показывались.

Нехитрое повествование о никогда не спящих драконах замечательно легло на курортные реалии. Переводчик-медиевист покорил меня окончательно или смешение жанров дошло до предела, но я следовала за героем по зачарованным лесам и ловила кайф вместе с ним. Иногда я настолько забывалась в вымыслах, что хотела отвлечь мальчика от догадок о драконах и поделиться своими приключениями, ему бы понравилось. Мистические морские драконы – это круто, во сне или наяву, а служивый друг Аркаша Ярнатовский мог сойти за немого телохранителя.

Сухопутные драконы развлекали меня до того момента, когда телефон в номере разразился звонкой трелью, и я сообразила, что это такое. Раньше мне не выпадали номера с телефонами, поэтому я отчасти смешалась. Отдых у моря и телефон казались вещами несовместными, невзирая на наличие аппарата на тумбочке. Следовательно мысль, что звонить могут ко мне, показалась странной, и я покинула лоджию не сразу, немного посоображала, кто и куда трезвонит. С первыми русскими словами я смешалась окончательно, родная речь в данных условиях не сулила покоя и отдохновения, так уж получилось. Перебирая в смятенном уме возможных абонентов, частично и загробных, я упустила из виду гида по имени Михалис, который вежливо представлялся в четвёртый раз подряд.

Юноша наверняка решил, что я перегрелась, спросил о здоровье и напомнил, что назавтра назначена экскурсия в знаменитый Кносский дворец с последующим заездом в Ираклион, который оказался критской столицей.

Удивленный тем, что обычное внимание оплаченного гида вызвало бурю радости, Михалис предложил внеплановую поездку, на сей раз морскую, на остров Сантарини к вулкану, однажды разнесшему древнейшую европейскую цивилизацию в мелкие клочья. Существовала такая версия всемирного потопа, в её рамках на дно моря опускалась Атлантида, иносказательно – остров Крит. Я вспомнила предостережение Валентина и со вздохом отказалась, хотя разрушение мира при помощи вулкана на Сантарини давало отличную возможность разделаться с проблемами и никогда о них не вспоминать.

Между тем Михалис попредлагал ассортимент услуг по части мехов с золотом и мирно отключился, не заикнувшись о посещении ресторана, что я сочла благоприятным знаком. Плановый звонок гида странным образом меня раскрепостил. Я паниковала в последний раз у телефонной трубки, и дальше – как отрезало. С легкой руки юноши Михалиса я завязала думать о сверхзадаче путешествия и мистических подтекстах, вся дребедень вылетела из головы напрочь, некие внутренние резервы истощились и выключились.

После чего я повела роскошную и легкомысленную жизнь отдыхающей, бродила по лавочкам, закупала сувениры и вышивки, ела местные деликатесы, купалась и валялась на пляже, а тёплыми вечерами фланировала по эспланаде, щеголяя платьем цвета «мов» и присаживаясь выпить рюмочку на морском берегу при свечах. Одновременно флиртовала с официантом Николаосом, заявляя ежедневно, что, возможно, завтра я надумаю принять его приглашение. Совсем как у Вертинского «…А впрочем, вы ждите, приду!»

Аркаша почти впал в отчаяние, поскольку я обходилась с ним, как с надоевшим поклонником, и норовила сбежать, а он разве что не пел серенады под балконом в ночной тьме. Во всяком случае наемный экипаж катался под окнами каждый вечер, за рулем сидел Аркаша и ждал у моря погоды.

Не исключено, однако, что состояние крайнего легкомыслия настигло меня среди чудес древнего Кносского дворца, легендарного минойского лабиринта, где во время оно проживал свирепый Минотавр, пока бравый юноша Тезей не покончил с ним и с владычеством Критской империи на море.