Кризис и Власть Том II. Люди Власти. Диалоги о великих сюзеренах и властных группировках

Лучшие люди Даллеса, такие как Энглтон и Хелмс, остались в ЦРУ. И эти «теневые рыцари» не покинули своего короля; они продолжали навещать его в Джорджтауне, Энглтон даже по два-три раза в неделю. Они советовались с ним по делам ЦРУ, как если бы директором все еще был Даллес, а не Маккоун… Дом на Q Street был на пути к тому, чтобы стать резиденцией правительства в изгнании [Talbot, 2016, р. 930].

Отправленный в почетную отставку, Даллес идеально подходил на роль нового лидера группировки, располагающего обширными связями, преданными сторонниками и, самое главное, огромным количеством свободного времени. Наличие таких ресурсов, как ЦРУ (в те годы еще имевшее право вербовать агентов и собирать информацию внутри самих США), СМИ (вспоминаем операцию «Пересмешник»), Республиканская партия (где Дьюи по-прежнему играл роль серого кардинала) и возможный союз с «ястребами» из Пентагона и ярым антикоммунистом Гувером (при всей его антипатии лично к Даллесу), позволяло не просто ставить вопрос о замене президента, но даже выбирать между разными способами ее осуществления. Перед Даллесом открывалась возможность провести еще одну, самую масштабную в его жизни спецоперацию; неудивительно, что уже в январе 1962 года он написал в частном письме: «Я невеликий сторонник пенсии и даже длительных отпусков», — и с головой окунулся в любимые «прыжки в самолеты и поездки по диким местам»…

Практик. Если бы еще масштаб личности Аллена был хотя бы сравним с масштабом его старшего брата… Многое могло бы пойти в США иначе.

Читатель. Вы хотите сказать, что Даллес начал подготовку к убийству Кеннеди?!

Теоретик. К убийству?! Даллес никогда не разменивался на такие мелочи; его специальностью были государственные перевороты. Пристрелить президента может любой психопат[454], но, для того чтобы в результате к Власти пришла новая группировка, этого совершенно недостаточно[455]. Для изменения государственной политики нужно подготовить новое правительство, провести пропагандистскую кампанию, выставить на передний план «повстанцев», которые якобы совершат переворот (ну и убийство, если дойдет до этого), и, самое главное, обеспечить поддержку со стороны превосходящих сил, таких как армия США (в случае с Гватемалой). Вот задача, достойная Мастера; а теперь посмотрим, как развивались дальнейшие события, и там уже решим, мог ли Даллес действительно приложить к ним руку.

Летом 1962 года противники Кеннеди[456] провели первую пристрелку. 16 июня советник Кеннеди Шлезингер, приглашенный на очередную вечеринку в доме Роберта Кеннеди, прямо в одежде окунулся в плавательный бассейн[457]. Воспользовавшись утечкой информации, журналист New York Herald Tribune Генри Тейлор начал серию публикаций о моральном облике Шлезингера, эту тему подхватили и другие СМИ, в частности, журнал Time. Томас Коркоран, все еще остававшийся теневым лидером демократов, предупредил Шлезингера, что против него идет заказная кампания, и тот обмолвился при Кеннеди об отставке. «Не беспокойся, — ответил президент, — они стреляют в меня через тебя».

Практик. Сколько существует конспирологических версий, что Кеннеди — знал. Конечно, знал, приведенная фраза тому доказательство. Другое дело, что, выбрав путь, он уже не мог с него свернуть.

Теоретик. Судя по реакции Шлезингера, пристрелка удалась — даже без привлечения «главных калибров» (то есть The New York Times и The Washington Post, на тот момент скорее поддерживавших Кеннеди) удалось заставить президента поволноваться. Теперь по линии СМИ оставалось лишь переубедить Сульцбергера (владельца The New York Times) и Грэма (который, как мы помним, был одним из ближайших друзей Кеннеди); и уже через несколько месяцев для этого возник прекрасный повод.

В августе 1962 года американская разведка обнаружила, что на Кубе ведется строительство советских военных баз. 31 августа сенатор Китинг выступил с официальным предупреждением о том, что СССР готовится к размещению на Кубе ядерных ракет. В течение сентября Кеннеди обсуждал ситуацию с советниками и прессой, придерживаясь уже типичной для себя оборонительной позиции: «Мы не можем ничего сделать на Кубе, поскольку в ответ СССР сделает то же самое с Западным Берлином». Кеннеди надеялся, что советские военные базы строятся исключительно для защиты Кубы от американского вторжения — как ему и объясняли в частных разговорах советские представители.