Кризис и Власть Том II. Люди Власти. Диалоги о великих сюзеренах и властных группировках

Экспедиция ЦРУ в заливе Свиней не просто была обречена на провал, она и задумывалась как провал. Этот провал должен был спровоцировать… полномасштабное военное вторжение США… Даллес рассчитывал, что молодой, неопытный главнокомандующий уступит давлению вашингтонской военной машины [Talbot, 2016].

Но Даллес ошибался. На ночном совещании 18 апреля представители «военной машины» — заместитель Даллеса Биссел и главнокомандующий флотом Берк — четыре часа безуспешно пытались уговорить Кеннеди разрешить применение военной силы. Кеннеди с неожиданной твердостью отклонил все реальные предложения, разрешив лишь сопровождение бомбардировщиков истребителями с запретом стрелять первыми. В последовавшей за этим неразберихе вылет истребителей не был синхронизирован с вылетом бомбардировщиков, и кубинская авиация успешно отогнала их от залива Свиней[445]. «Повстанцы» в массе своей сдались в плен, международный престиж США (особенно на фоне советского 12 апреля) устремился к низшей точке, а Аллен Даллес обнаружил, что совсем не знает Кеннеди. Возможно, в тот вечер старый шпион наконец понял, чем президенты отличаются от друг от друга; по крайней мере, поделиться своим отчаянием Даллес направился к человеку, который куда лучше смотрелся бы в Белом доме:

Никсон сразу же заметил, что Аллен просто раздавлен, и предложил ему выпить.

— Мне это действительно нужно, — ответил Аллен. — Сегодня худший день в моей жизни.

— Что не так?

— Все потеряно… Как я мог быть таким тупым[446]?! [Kinzer, 2013, р. 715]

Разворот Кеннеди на 180 градусов шокировал не только Даллеса. Пентагоновские генералы также не стеснялись в выражениях:

«Лишить этих парней поддержки, — возмущался председатель Объединенного комитета начальников штабов Лемнитцер, — было немыслимым, практически преступным безобразием». Спустя годы имя Кеннеди заставляло Берка кипеть от злости: «Мистер Кеннеди, — сказал адмирал историку из Военно-морского института США, — был очень плохим президентом… Он позволил себе поставить под угрозу всю нацию… Его команда не осознавала мощи Соединенных Штатов и то, как ее следует использовать. Для них это была игра…» [Talbot, 2016].

Политика холодной войны, начатой в 1940-х «мудрецами» и продолженная в 1950-е «даллесовцами», затрещала по швам; президент-марионетка проявил себя как самостоятельный игрок, и это было только начало.

Читатель. А зачем Кеннеди вообще разрешил операцию? Раз уж он решил прекратить холодную войну, так разогнал бы к черту «повстанцев» и помирился бы с Кастро!

Теоретик. Мы нигде не говорили, что Кеннеди решил прекратить холодную войну. Мы лишь написали, что он решил вести ее по-своему; а вот как именно — мы сейчас и посмотрим. Куба была вовсе не единственной внешнеполитической проблемой, требовавшей срочного решения; не менее остро стоял вопрос Западной Европы, где еще до Залива Свиней СССР объявил о планах заключения сепаратного (по отношению к четверке «союзников», разделивших Германию) договора с ГДР и передаче всего Берлина, включая Западный, под контроль этому государству.

5 апреля 1961 года на совещании в Белом доме Ачесон предложил Кеннеди занять жесткую позицию и демонстративно наращивать на границах Восточной Германии обычное вооружение, угрожая начать обычную войну в случае нарушения СССР договоренностей по управлению Берлином. Ачесон справедливо полагал, что угроза ядерной войны не очень-то реальна — слишком уж масштабны последствия, чтобы начинать ее первыми, а вот применение обычного вооружения — дело привычное, к тому же недавно продемонстрированное в Корейской войне.

Залив Свиней внес в этот (в целом одобренный Кеннеди) план существенные коррективы. «Он что, в самом деле такой нерешительный?» — удивился Хрущев, узнав о действиях Кеннеди.