Кризис в красной зоне. Самая смертоносная вспышка Эболы и эпидемии будущего

Рюпполь приступил к тому, что назвал в своем дневнике «трудными переговорами» с пилотом. В Заире повсеместным явлением были взятки, но Рюпполь никогда, никогда не давал взяток. Предложение взятки могло бы повлечь за собой очень тяжелые последствия для него. Поэтому Рюпполь угостил пилота сигаретой, и начались долгие утомительные уговоры. Пилот упорно отказывался. Рюпполь все больше раздражался. У него есть друзья в правительстве, говорил он. Он может позвонить кому-нибудь из министров, и вопрос уладят они, а не он. Когда же упоминание о кабинете министров не произвело впечатления на пилота, пришлось пустить в ход имя президента. Обо всем этом обязательно узнает президент Мобуту! В конце концов Рюпполь пригрозил, что сейчас позвонит президенту. Пилот, по всей видимости, не поверил.

Тогда Рюпполь направился к телефону и действительно набрал номер президента Мобуту. После непродолжительного ожидания Рюпполь услышал, что в данный момент президент не будет разговаривать с ним. Положив трубку, он вернулся к «Геркулесу» и сказал пилоту, что газовые баллоны нужно грузить немедленно.

Пилот наконец согласился взять баллоны, но сказал, что в таком случае придется выгрузить что-нибудь равное по весу. По неведомой причине оставить стройматериалы нельзя было ни в коем случае. Пилот обвел взглядом грузовой отсек, быстро прикинул что-то и приказал вынести и оставить прямо на взлетной полосе два ящика французского камамбера. Вместо сыра внесли газовые баллоны. После тряского разбега «Геркулес» оторвался от земли.

Через много лет французский военный врач Жильбер Раффье в мемуарах «Африка от А до Я» (Africa from A to Z) иронично признался, что во время взлета горько сожалел, что изумительный сыр из Нормандии будет валяться на асфальте и портиться под тропическим солнцем. Будучи французом, он мучительно сознавал всю глубину только что случившейся трагедии. Это была жертва, но ее необходимо было принести, чтобы можно было хранить образцы крови в холоде. После нескольких часов полета самолет приземлился возле президентского дворца. Врачи переночевали в городской гостинице. На следующее утро военный вертолет доставил их и баллоны с CO₂ в Бумбу.

Оказалось, что в городе паника. Правительство объявило карантин в Зоне Бумба, и на дорогах установили армейские блокпосты, чтобы никто не мог выехать. Встретившись с районным уполномоченным, врачи обошли город, развешивая объявления о том, что на рыночной площади состоится собрание жителей, на котором врачи расскажут о болезни и дадут советы. Затем Рюпполь и Раффье направились в местную больницу, чтобы узнать, нет ли там пациентов с загадочной болезнью, которых можно было бы осмотреть, пока доктор Буасса обсуждает с районным уполномоченным официальные меры по борьбе с вспышкой болезни.

В больнице Рюпполь и Раффье выяснили, что там лишь двое пациентов с этой болезнью, муж и жена, изолированные в отдельной палате. Мужчина был директором школы-интерната в Ямбуку, а его жена — учительницей и администратором той же школы. Они заразились вирусом от своего шестимесячного ребенка, который умер.

Рюпполь и Раффье приостановились перед закрытой дверью. Было очевидно, что за дверью имеется нечто заразное, а они не взяли с собой никакого биозащитного оборудования, кроме резиновых перчаток. Они надели перчатки и осторожно вошли в палату.

Женщина, лежала, скорчившись, на кровати и умоляла о помощи; клеенчатый матрас под нею был залит мочой. Ее муж сидел в кресле лицом к ней. Одна его нога была согнута в колене и стояла на полу, а вторая вытянута вперед. Одна рука, согнутая в локте под прямым углом, лежала на подлокотнике, и пальцы были сложены в несжатый кулак. Он пребывал в абсолютной неподвижности. И кресло, и пол покрывали пятна разноцветных жидкостей. Походившее на маску лицо мужчины ничего не выражало; неотрывный взгляд неподвижных глаз, словно вырезанных из тускло-красного сердолика, был устремлен на жену.

Рюпполь и Раффье осмотрели больных, не прикасаясь к ним; у них с самого начала не было сомнений в том, что жидкости, которыми была перепачкана вся комната, насыщены болезнетворным агентом. Пациенты находились в ужасном состоянии, а вот Рюпполя увиденное, как ни странно, приободрило. Оно подтверждало имевшиеся сведения: инфекционный агент провоцирует выделение из тела различными путями большого количества жидкостей. Это позволяло предположить, что инфекция передается через контакт с кровью и биологическими жидкостями. И от этого на душе у Рюпполя стало легче.

Куда хуже было бы, если бы агент передавался по воздуху. Воздушно-капельной инфекцией можно заразиться, просто подышав одним воздухом с инфицированным человеком, оказавшимся поблизости. В таком случае любому было бы крайне опасно входить в эту больничную палату и вдыхать ее зловонный воздух. Этот воздух представлял бы опасность для всего населения региона, потому что с ним вирус из помещения мог бы легко передаться каждому, вдохнувшему его, и дальше продолжить распространение таким же путем.