Кризис в красной зоне. Самая смертоносная вспышка Эболы и эпидемии будущего

Главной проблемой новой компании была ее нежизнеспособность. После внесения арендной платы за офис у Цейтлина и Уэйли совершенно не осталось денег на покупку весьма дорогостоящего научного оборудования. А без аппаратуры нечего было и думать о поиске лекарства против Эболы. Существовала, однако, Epicyte, обанкротившаяся из-за спермицидной кукурузы. Компания потерпела кораблекрушение, а груз разбитого корабля разносит волнами во все стороны. Когда Epicyte объявила о банкротстве, лабораторное оборудование, приобретенное венчурной компанией[38] за огромные деньги, подготовили для продажи на аукционе по бросовым ценам. Пока шла подготовка к аукциону, аппаратуру держали в запертом складе. Но перед самым аукционом кое-что из оборудования Epicyte совершенно поразительным образом, в духе «Звездного пути»[39], дематериализовалось из запертого склада и рематериализовалось в гараже Mapp Bio. Ларри Цейтлин решил, что приборы в любом случае уйдут почти даром, а вот для борьбы с Эболой они могут очень даже пригодиться.

Цейтлин и его партнер ни в коем случае не хотели иметь дело с венчурными компаниями. Они занялись поиском грантов у правительственных организаций, связанных с вопросами биологической защиты. Общая идея состояла в том, что лекарства на основе антител будут полезны для защиты от биологического оружия. Через некоторое время им удалось получить часть 300 000-долларового гранта от Управления перспективного планирования оборонных научно-исследовательских работ (Defense Advanced Research Projects Agency, DARPA). Это агентство известно инвестициями в фантастические исследовательские проекты, имеющими мало шансов на успех, но способными в случае удачи принести большой доход.

Ученые планировали выращивать антитела к Эболе в генно-модифицированном табаке (а не в кукурузе). Прежде всего нужно было выяснить, возможно ли выращивать антитела в достаточно большом количестве, позволяющем производить лекарство. Они начали выращивать табак при свете ламп в своем арендованном офисе и купили два больших ресторанных блендера. На таких машинах повара измельчают шпинат в пюре. Цейтлин и Уэйли с помощью этих машин делали зеленое пюре из табачных листьев. Затем они очищали массу и извлекали из нее антитела к Эболе; этому сложному процессу был присущ неприятный запах, и поэтому в комнатах Mapp Bio воняло, как от плевательницы для курильщиков. В результате было получено очень небольшое количество антител, которые поместили в физраствор. О том, будут ли они убивать вирионы Эбола, можно было только гадать; до этой части работы исследователи еще не дошли.

USAMRIID, ФОРТ-ДЕТРИК

2000–2013 годы

Пока исследователи из Mapp Bio выращивали антитела в табачных листьях, сотрудник USAMRIID Джин Олинджер — младший, входивший в группу, где все, так же как и он, работали в защитных спецкостюмах, пытался отыскать антитела, способные убивать вирус Эбола. Олинджер исходил из той же идеи, что и Цейтлин с Уэйли, — что антитела могут быть мощным средством борьбы против эмерджентных вирусов или биологического оружия. В 2000 г. Олинджер и его группа получили небольшой исследовательский грант и начали тестировать 1700 различных антител на действенность против Эболы, используя для этого образцы, хранившиеся в USAMRIID.

Антитела, которые проверял Олинджер, были взяты у мышей. Большинство этих антител никак не влияли на вирионы Эбола, но пять или шесть заставляли вирусные частицы в пробирке слипаться и гибнуть.

Очень многие специалисты по Эболе считали, что, даже если мышиные антитела и смогут остановить вирус в пробирке, препарат из антител окажется слишком слабым, чтобы остановить Эболу в человеческом организме. Для этих сомнений имелись основания. В одном из более ранних экспериментов лекарство из антител не смогло излечить обезьян, которых заразили вирусом Эбола. Один из научных консультантов Олинджера убеждал его, что, если он будет продолжать работы по тестированию антител против Эболы, это может стать концом его научной карьеры. «Мне говорили, мол, не надейся на успех. Эбола — просто ужасная болезнь», — вспоминает Олинджер. Он не внимал совету здравомыслящих коллег. Он следовал интуитивной догадке. Как всегда бывает с исследованиями в области медицины, работа была изнурительной и дорогостоящей. Но он продолжал тестировать антитела.

Волшебный меч