Кровь фоморов

– Когда-нибудь играла в AD&D магом-иллюзионистом? – Самая бестолковая специализация! Так вот в действительности – все еще хуже. Но, увы, это – единственное, что я теперь все же умею.

– Мне кажется или тебе действительно доставляет определенное удовольствие заниматься этаким самоуничижением? – недоверчиво зыркнула на него фоморка.

– Тебе показалось.

Широкое подножие величественного холма блаженно утопало в белой постели цветущего боярышника, а тонкий краешек догоравшего светила венчал его горделивую вершину лучистой диадемой. Киэнн свернул чуть правее и шагов через двести-триста наконец нащупал рукой заветную прохладу нефритовой арки: два переплетенных змея, вытесанных из нежно-зеленого камня, яростно пожирали друг друга. Этта от удивления охнула.

– Это древний символ рода Дэ Данаан. Отсюда мы пришли.

Пурпурная занавесь ветвей рябины, согнувшейся в низком поклоне, небрежно прикрывала вход в глубины холма – круглый, точно лаз в хоббичью нору.

– Здесь жили твои предки?

– А ты думала, я реверанс в сторону человеческой культуры делаю?

Киэнн призвал невесомо-парящую свечу и ступил под своды полузабытого пристанища.

– Думаю, ни один Дэ Данаан не был здесь уже несколько столетий.

Послушный огонек поднялся к самому потолку и залил пещерные покои золотистым солнечным светом. Древняя обитель пребывала в запустении, однако следы былого величия взирали со стен в узлах и хитросплетениях драгоценной мозаики, любовно выложенной бирюзой, нефритом и аметистом.

– Бессовестно разграбили, – слегка поморщился полуэльф. Впрочем, оный факт его, по меньшей мере, ничуть не удивлял. – И ведь не признается никто.

Провел ладонью по пыльному витражу узкой щели окна:

– Добро пожаловать домой, моя королева! – в голосе вновь зазвучала ирония. – Горячей воды у меня, правда, нет, электричество не изобрели, вай-фай и айпи-телефония отсутствуют.

– Неудачник! – беззаботно хохотнула Эйтлинн.

Подменыш коварно усмехнулся:

– Да и не говори! Ни тебе фешенебельной виллы с видом на лазурный берег Адриатики, ни Роллс-Ройс Фантом 2003-го года, всего-то и добра, что несчастные двадцать пять сантиметров!

Этта зашлась хохотом:

– Сукин ты сын, Киэнн! От скромности ты точно не умрешь!

Нахальные глаза изобразили секундную задумчивость:

– Ну, кем была моя родительница – я не имею ни малейшего понятия. Так что все может статься.

Подменыш обвел взглядом пустынные залы:

– Боюсь, у меня уйдет не меньше месяца, чтобы привести это в мало-мальски жилой вид. А пока...

Золотистый огонек, точно заостренное перо, принялся вычерчивать изящные наброски в сгустившемся сумраке пещеры своими особыми чернилами магии, предметы покорно материализовались один за другим, наполняя комнату диковинным гарнитуром. Изящные ветвисторогие серебряные изголовья кроватей, уютный темно-зеленый бархат подушек, витые цветочные гирлянды на легких оправах зеркал, хрустальные столики, точно подернутые кромкой льда озера для крохотных корнуэльских пикси или эльфов из сказки о Дюймовочке, драконья пасть ярко пылающего камина... Потрясенная фоморка не верила своим глазам! Эльфийский кудесник придирчиво оценил работу и грустно вздохнул:

– Красиво, но не протянет и пяти суток.

Этта подозрительно покосилась на своего чудесного избранника:

– Киэнн, а ты сам, часом, не иллюзия? И не исчезнешь через денек-другой?

Подменыш смущенно улыбнулся:

– Не обещаю.

***

И он действительно исчезал. То и дело сбегал невидимой тенью на сутки-другие, этак примерно в неделю раз. Несостоявшийся король отчаянно наслаждался своей внезапной свободой, пил взахлеб пронзительный воздух Маг Мэлла, пел в унисон его русалочьим ручьям, плясал в хороводах с его беспечными обитательницами. «Моя жизнь – мелкая разменная монета, и моя голова, кажется, больше никому не нужна, – ликуя, пояснял он Эйтлинн. – Но, если однажды я все же не вернусь – посмотри под стенами Инис Гвид-Ринн».

Однако он каждый раз возвращался. Не скрывал от быстро смирившейся фоморки, что прогулки его частенько приобретают отнюдь не целомудренный характер. Но большую часть своего времени честно и самоотверженно посвящал ей и малолетнему сыну. Стоически терпел все его пинки, лишь иногда упрашивая Этту «сказать ему, чтобы он так больше не делал». Впрочем, почти всегда сам же немедленно портил результат.

– Ллеу, перестань терроризировать отца! Вот сейчас как придет злой одноглазый дядька Балор² да как посмотрит на тебя!

Киэнн поморщился:

– Этт, не морочь ему голову, – он вновь подсел к юному деспоту: – Нет никакого злого дядьки Балора, Лу. Именно ты – самое опасное существо в этом мире. Но только это не за просто так. Однажды ты станешь таким же как я и на себе попробуешь того, чем сейчас потчуешь меня.

Златоглазый детеныш фоморки сосредоточенно наморщил лоб:

– Когда стану взрослым?

Киэнн кивнул.

– Быть взрослым плохо?

– Да, довольно скверно, Лу. Хотя, есть и свои приятные стороны...

Этта встревоженно пронзила его взглядом:

– Только давай ты не будешь начинать рассказывать...