Кровь и железо

— Прекрасная работа, а? Какая ирония! Оставить половину зубов, но ни один из них нельзя использовать! Обычно я ем суп. — Мастер монетного двора тяжело сглотнул. Глокта видел каплю пота, бежавшую по его шее. — И зубы были только началом. Понимаете, мне приходится мочиться сидя, как женщине. Мне тридцать пять, и я не могу выбраться из постели без помощи. — Он снова откинулся и, поморщившись, вытянул ногу. — Каждый день для меня — маленький личный ад. Каждый день. Итак, вы и в самом деле верите, будто бы меня может напугать хоть что-то из сказанного вами?

Глокта не спеша изучал своего узника. Уже далеко не так в себе уверен.

— Сознайтесь, — прошептал он. — А потом мы отправим вас в Инглию, и у нас этой ночью ещё останется немного времени поспать.

Лицо Тойфеля побелело почти как у практика Инея, но он ничего не сказал. Архилектор скоро будет здесь. Скорее всего, он уже в пути. Если признания не будет, когда он придёт… то все мы отправимся в Инглию. В лучшем случае. Глокта взялся за трость и поднялся на ноги.

— Мне нравится считать себя художником, но искусство требует времени, а мы потратили полвечера, разыскивая вас во всех борделях города. К счастью, у практика Инея острое чутьё и прекрасное чувство направления. Он может по запаху найти крысу в нужнике.

— Крысу в нужнике, — эхом отозвался Секутор. Его глаза ярко блестели в оранжевом свете жаровни.

— У нас плотное расписание, так что позвольте мне быть откровенным. Вы сознаетесь в течение десяти минут.

Тойфель фыркнул и скрестил руки.

— Никогда.

— Держи его. — Иней сзади сжал узника, словно в тиски, прижав его правую руку к боку. Секутор схватил левое запястье и растопырил пальцы Тойфеля на исцарапанном столе. Глокта стиснул гладкую рукоять мясницкого ножа и, царапая лезвием по дереву, медленно потащил к себе. Посмотрел на руку Тойфеля. Какие у него прекрасные ногти. Какие длинные и лощеные. С такими руками в шахте не поработаешь.

Глокта высоко поднял нож.

— Постойте! — закричал узник.

Бам! Тяжелый клинок вонзился глубоко в стол, аккуратно подрезав ноготь на среднем пальце Тойфеля. Тот часто задышал, и его лоб блестел от пота. Теперь посмотрим, что ты на самом деле за человек.

— Думаю, вы понимаете, к чему всё идёт, — сказал Глокта. — Знаете, они так поступали с капралом, которого схватили в плен вместе со мной. Один кусочек в день. Он был крепким человеком, очень крепким. Они дошли до локтя, прежде чем он умер. — Глокта снова понял нож. — Сознавайтесь.

— Вы не можете…

Бам! Мясницкий нож отсёк самый кончик среднего пальца Тойфеля. Кровь потекла на стол. Глаза Секутора улыбались в свете лампы. Челюсть Тойфеля отвисла. Но боль придёт постепенно. — Сознавайтесь! — взревел Глокта. Бам! Нож отрезал кончик безымянного пальца Тойфеля и небольшой диск от среднего, который покатился и упал на пол. Лицо Инея было словно вырезано из мрамора. — Сознавайтесь!

Бам! Кончик указательного пальца Тойфеля подпрыгнул в воздух. Средний палец был уже обрублен до первого сустава. Глокта помедлил, вытирая тыльной стороной ладони пот со лба. Его нога пульсировала от напряжения. Кровь капала на плитки мерным кап-кап-кап. Тойфель, широко раскрыв глаза, смотрел на свои укоротившиеся пальцы.

Секутор покачал головой.

— Прекрасная работа, инквизитор. — Он щелчком отправил один из кружочков плоти по столу. — Какая точность… я восхищён.

— Аааааргх! — закричал мастер монетного двора. И вот она его пронзила. Глокта снова поднял нож.

— Я сознаюсь! — взвизгнул Тойфель, — Я сознаюсь!

— Прекрасно, — весело сказал Глокта.

— Прекрасно, — сказал Секутор.

— Пфекфафно, — сказал практик Иней.

Обширный и пустынный Север

Маги были древним таинственным орденом. Они познали тайны мира, практиковали магию и обладали мудростью и могуществом, о каких люди не смели и мечтать. Так говорили слухи. У такого мага должны быть способы найти человека, даже одинокого человека на обширном и пустынном Севере. Если и так, то маг не торопился.

Логен почесал спутавшуюся бороду и задумался о том, что задерживало великого. Возможно, он заблудился. Логен спросил себя, не стоило ли остаться в лесу, где еды по крайней мере хватало. Но духи сказали на юг, а если идти к югу от холмов, то попадёшь в эти иссохшие вересковые пустоши. Вот он здесь и ждал, среди вереска и грязи, под непогодой, и по большей части голодал.