Кровь хрустального цветка

– Кажется, я потеряла счет дням. Трибунал уже сегодня?

– Этим утром, – отзывается Танис, сворачивая мои простыни. – А Конклав днем, помнишь? А бал завтра.

Сердце ухает в пятки.

Прохожусь по балкону мимо Вялолистика, переступаю ветку глицинии, а потом опускаю взгляд на корабли в водянистой улыбке Огрызка. Насчитываю двадцать четыре штуки, три флотилии. Самая большая состоит из тускло-коричневых кораблей, на носу которых красуются ящерицы с открытой пастью.

Чуть дальше стоят на якоре несколько черных, крепких на вид судов с широким остовом. И третья группа, самая малочисленная, белые и гладкие, изящные, созданные рассекать бурные воды, с темно-синими парусами, обернутыми вокруг мачт.

Смотрю сквозь окно на манекен, не тронутый с тех пор, как я набросила на него покрывало, и хмурюсь при виде растекшегося по полу кроваво-красного шелка.

Гадство.

– Постель чистая. Пора приходить в себя, – подает голос Танис.

– Просто замечательно, – бурчу я, возвращаясь к разглядыванию людей, которые исследуют богатые земли замка. Нюхают мои розы. Срывают мои цветы.

Хмуро наблюдаю за тем, как женщина с длинными локонами цвета воронова крыла сдергивает коралловую розу с куста, который я вырастила сама.

– И почему им всегда нужен именно Перси?

Танис выходит на балкон с кипой грязного белья в руках и становится рядом.

– Что не так? – Она сдувает прядь с глаз и осматривает земли внизу.

– Перси. – Тычу пальцем в наглую женщину, которая заправляет красивую добычу за ухо. – Я никогда, никогда не вижу ее в полном цвету, потому что каждый Трибунал ее кто-то разоряет. Как мне это надоело. И конечно же, надо было выбрать единственный бутон без плохих лепестков.

Качаю головой.

– Как… – Танис щурится, морща лицо от усилия. – Ого. У тебя отличное зрение.

– Почему?

– Я уж точно не могу различить подобные мелочи с такой высоты, – пожимает плечами служанка и уходит обратно в комнату. – Теперь понимаю, почему садовники чаще всего занимаются обрезкой, когда ты кушаешь.

– Чего?!

Сложив белье в корзину, Танис упирает кулаки в бока.

– Говорят, мол, только тогда не чувствуют, как на них пялятся.

Молча моргаю, глядя на нее и чувствуя легкую тошноту. И задаваясь вопросом, понимает ли Танис, что буквально показала мне муравейник, который я тут же собираюсь разворошить.

– Спасибо, Танис. Очень любопытные сведения…

– Которые ты услышала не от меня, – заканчивает служанка, смерив меня суровым взглядом.

Ах, она понимает.

– Которые я совершенно точно услышала не от тебя.

Танис улыбается и подмигивает. Я возвращаюсь к саду внизу.

Лживые ублюдки даже не представляют, что их ждет.

Расчесывая волосы пальцами, я скольжу взглядом вдоль границы, цепляюсь за синее пятно, и сердце радостно подпрыгивает в груди. Прищурившись, различаю кучку колокольчиков, которые растут у основания древнего дуба… в четырех больших шагах за Чертой безопасности.

С тем же успехом они могли бы находиться на другом континенте.

– Танис?

Не дождавшись ответа, я оборачиваюсь и вижу, что она ушла. Подумываю броситься следом, но потом берусь за ум.

Посылать служанку за линию из камней было бы эгоистично с моей стороны, учитывая, что сама я переступать ее не желаю.

Вздыхаю, снова разглядывая поток людей верхом на лошадях и повозок, с грохотом проезжающих через главный вход – монументальную арку из черного камня, увитую ползучими лозами.

Пойду-ка я лучше на тренировку, иначе Бейз с меня не слезет, если я заставлю его пропустить Трибунал.

Со стучащей о бедро сумкой я выбираю окольный путь, чтобы избежать незнакомых людей, которые крутятся вокруг и везде суют свои носы. Могу их понять. Любопытство – естественная штука, по крайней мере так я говорю себе каждый раз, когда нахожу и исследую нечто новое в этом большом, древнем, полном тайн лабиринте, который мне не принадлежит. Повторяю внутреннюю мантру и вижу мужчину в южных одеждах, что идет по узкому, хорошо освещенному коридору, который, как я думала, оставят без внимания.

По коридору, где нет укромных уголков и теней, чтоб я могла спрятаться.

Мужчина движется уверенной походкой, его плечи расправлены, руки глубоко в карманах.

Вздергиваю подбородок, напоминая себе, что развернуться и убежать – это ужасно подозрительно. Нужно вести себя нормально, притвориться, что я не паникую… хотя бешено бьющееся сердце говорит об обратном.

Когда мы приближаемся друг к другу, я отмечаю, что мужчина невероятно красив, у него смуглая кожа и золотистые, поцелованные солнцем волосы, которые убраны назад и открывают сильные, мужественные черты.

Он опускает взгляд на мои босые ноги и вскидывает брови так высоко, что они чуть не слетают с лица.

Щеки заливает краска, я смотрю на стены, на пол… куда угодно, только не на мужчину, пока наконец больше не могу избегать неловкого напряжения, возникшего между нами.

Наши взгляды сталкиваются.

Едва посмотрев в его голубые, как лед, глаза, я не могу отвести взгляд, как ни стараюсь.

В них кроется какое-то притяжение, словно он обыскивает самые глубины моей души, исследует меня изнутри.

Дыхание перехватывает, зажимает в тисках парализованных легких.