Кровь, пламя и прощение

Они стояли посреди пейзажа, созданного ею специально для Руки. Снежинки мягко спускались с неба. Огромная пустыня простиралась вокруг, лишь снежные вершины гор маячили вдалеке. Алевисиус стоял посреди зыбучих песков, край его сандалий уже увяз. Если сделает хоть шаг, пески поглотят его. Тёмные выжженные следы, похожие на те, что остались после того, как она выпустила Руку, окружали их.

Певун сел на её плечо, что-то щебеча. Нева округлила глаза. Она не создавала его здесь. Что это за место?

— Ты посмела привести меня сюда? — спросил Алевисиус. Верхняя губа изогнулась в оскале.

— А ты бы предпочёл, чтобы мы остались у тебя дома вместе с моей подругой-Джинном? — спросила Нева, делая вид, будто привести его в своё тайное место изначально было её осознанным намерением. Как и в принципе создание этого места.

Конечно, оно было ей знакомо. Она часто представляла его во время медитаций на борту корабля Ордена, но даже не подозревала, что её фантазии так напоминают земли, где правят донажи.

— Немедленно объяснись, Алевисиус, — ровным тоном потребовала Нева. — И я приму только правду, так что хорошенько подумай, прежде чем говорить.

Алевисиус развернул запястье. Его метка осуждённого не была похожа ни на чью. Одной неразрывной линией было начертано три пересекающихся треугольника, и весь рисунок пересекал белый шрам.

— Мне нужен кусочек, чтобы магия сработала, — сказал Алевисиус. — Да, преступники, пытающиеся избавиться от татуировок, тут же умирают, но это другое. Мне нужна лишь малая доза чернил. Я проделывал это с собой много раз и до сих пор жив. Уверяю, ты и драконоборцы тоже это переживёте. Мне ни к чему вас убивать.

— Эбенезер сказал, что тебя сюда сослало Братство.

Нева сложила руки на груди. Певун чирикнул и похлопал крыльями.

— А кто, по-твоему, придумал вложить магию в метки осуждённых? — Алевисиус опустил руки. — Ну же, Да'Валиа, включи голову. Я хочу покинуть это место не меньше тебя, и только с тобой я смогу это сделать. Мне нет смысла вставлять тебе палки в колёса.

Нева провела языком по зубам. Ей не хотелось иметь никаких дел с Алевисиусом, но он нужен ей. А ему нужна она.

— Я вернула нас обратно в твою хижину, — в итоге объявила она, искренне надеясь, что у неё получится. — И подождём, пока ты не закончишь с чарами.

— Я так понимаю, я не смогу убедить тебя изменить своё решение? — уточнил Алевисиус.

Нева погладила Певуна, как это обычно делал Баллард, в знак прощания. Поджав губы, она нарисовала в голове образ их двоих в хижине мага и пожелала вернуться.

— Любой, кто попытается срезать татуировку, умрёт. Все это знают, — ворчал Таво.

Вонь хижины вновь наполнила ноздри Невы, а Певун исчез. Драконоборцы стояли полукругом и внимательно смотрели на Неву. Она моргнула несколько раз, приходя в себя. Её взгляд остановился на Таво.

Она взяла нож, прокрутила в руке и, поморщившись, отрезала краешек метки. Протянула кусочек своей кожи на краешке ножа магу.

— Действуй, Алевисиус, — скомандовала Нева. — Времени мало.

Вскоре Алевисиус расставил перед собой голубые склянки — по одной на каждого, кроме Ринальдо и Мари. Нева помогла залечить порезы драконоборцев. Дюран и Ринальдо вызвались сходить за кусочком метки Балларда, который остался на «Танцующем кулике». Дебо и Кроу неловко переминались с ноги на ногу.

— Можете подождать снаружи, — бросил им Алевисиус.

Как только драконоборцы вышли, Мари прислонилась к столу.

— Я, пожалуй, останусь здесь, — беззаботно произнесла Мари, наматывая локон на палец. — Прослежу, чтобы ты нигде не схитрил.

— Будь мы в Китаре, я бы смог тебя прогнать, — буркнул Алевисиус.

— Значит, мне повезло, — Мари наклонила голову вбок, — что сейчас мы не в Китаре.

Она показала ему язык и улыбнулась.

Глава 30

Первый Кравелл, 1632 г.

Брат Норидемус,