Кровь событий. Письма к жене. 1932–1954 [litres]

Волжские просторы я уже не вспоминаю, все это позади. Хочется жить будущим. Новый год буду встречать с моей старой и неизменной приятельницей – ты помнишь ее игру на пианино. Если бы в этом году пришло долгожданное счастье. Где оно? Будем с ней пить за это счастье. И, как всегда, я буду знать, что ты рядом и что мы все-таки вместе. Я очень жду твои письма. Все, что ты писал о Достоевском – очень правильно. Я сейчас тоже перечитала «Униженных и оскорбленных».

Нужно сказать, что в Москве я была у жены покойного художника Соколова, у которого ты был. Я видела ее талантливые иллюстрации к «Белым ночам» и «Униженным и оскорбленным». Они просто превосходны. Творчество ее мужа тоже интересно. Своеобразный талант, хотя не хватает свежего воздуха. Слишком оторван от солнца, а когда оно светит, все имеет другую окраску.

Обнимаю тебя горячо, горячо. Желаю тебе бодрости, здоровья и неугасаемой веры в будущее. Все друзья и близкие шлют тебе приветы.

Еще раз крепко целую. Помнишь финал 9-ой симфонии и оду Шиллера. Если бы спустилась радость!

Заканчиваю письмо уже в Москве. Только что была у Володи. Клава мне обещала – недели через 3–4 снова позвонить. Володя меня хорошо принял, расцеловал. Просил переслать тебе книгу – сборник статей, которую сегодня же высылаю бандеролью. Он, конечно, очень тебя ждет. Решается на днях вопрос о создании специального сектора – в Академии. Наверное, дома есть от тебя письма, как трудно ждать. Ведь я только дней через 10 буду дома. Завтра уезжаю к старикам. Родной мой, как хочется, чтобы скорее ты был с нами. Обнимаю и целую.

Н.

1954

№ 446. А. И. Клибанов – М. Н. Горлиной и Н. В. Ельциной

конец 1953 г., начало 1954 г.

Родные Манюша и Коинька!

Посылаю Вам снова заявление на имя Ворошилова. Если жив В. Д. и если он, как я надеюсь, этого захочет, он сумеет сделать, чтобы мое заявление действительно попало в руки Ворошилова. Будет очень важно для судьбы дела, если В. Д. приобщит к моему заявлению ходатайство, а еще лучше, если ко всему этому он получит аудиенцию у Ворошилова. Раньше я не верил в успех такого шага, теперь он может удаться.

Каков бы ни был результат, моей основой в жизни остается не покидавшая меня никогда уверенность, что самая жизнь ходом своим приведет меня к свободе и к вам. Необходимо одно только условие – жить! Я пишу об этом не столько для себя, сколько для вас. Берегите здоровье и душу, помогайте себе. Есть великая истина в грубоватых словах: «кривая выведет!» Все дело в том, что линяя живого развития извита, а ум прямолинеен. Сознание по сравнению с жизнью всегда плоско. Там, где сознание видит тупик, может и в самом деле быть тупик, но жизнь идет дорогами, которых сознание не видит.

Поэтому храните себя, свою физическую природу, чтобы было воскреснуть в час воскрешения.

О моем быте и условиях жизни расскажет вам Петр Григорьевич, человек с теплым сердцем, которому я многим обязан на протяжении последних двух лет. Возможно, он захочет остановиться у вас, примите его как человека, который в исключительные трудные годы своей человечностью помог мне ближе чувствовать вас. Покажите ему наш город, его культурные богатства, достопримечательности.

То, что вам Петр Григорьевич не передаст, потому что и самому мне это трудно сделать, – вы найдете в листке, который я прилагаю. Каждое слово в нем выболено. Листок, конечно, мал и передает ничтожную часть того, что во мне отложилось, но вы не должны меня осуждать за это. Распятому на кресте трудно высказать себя вслух. Вспомните, даже Христос этого не сделал. На этом я прощусь с вами. Я писал вам и еще раз хочу предупредить – человека покидают силы чаще всего не тогда, когда судьба ведет его по вершинам, по самым острым пикам своих испытаний, но тогда, когда, перевалив через них, он спускается по обратному склону.

Берегите себя!

Целую тебя, моя Манюша, как много событий и переживаний в прошлом, которые знаешь одна ты, которые мы вместе прошли и которые живут пока живы мы, согревая, радуя и обнадеживая!

Целую тебя, Коинька! Вся красота, вся поэзия жизни открылась мне твоей любовью, она растет, раскрывая границы жизни шире и шире, в ней – будущее!

До свидания, до скорого свидания, может быть!

Саня.

№ 447. Н. В. Ельцина – А. И. Клибанову

10/I 54 г.

Родной мой, получила вчера подарок – портрет Сонечки, сделанный одним художником. Трудно писать сколько разных ощущений нахлынуло и радостных и горьких. Мне хотелось добавить к той мысли Толстого из «Воскресения», которая абсолютна по своей правде, еще слова из «Войны и мира»: «…И лицо, с внимательными глазами с трудом, с усилием, как отворяется заржавевшая дверь – улыбнулось, и из этой растворенной двери вдруг пахнуло и обдало Пьера там давно забытым счастием, о котором, в особенности теперь, он не думал. Пахнуло, охватило и поглотило его всего. Когда она улыбнулась, уже не могло быть сомнений: это была Наташа, и он любил ее…»