Кровавая луна

— Мы со Скоттом были в одном и том же лагере Ковчега в Нью-Йорке. Когда гниляков стало слишком много, они забеспокоились, как бы они не наводнили лагерь, так что людей начали высылать оттуда. Сначала мы очутились в Огайо, потом в Кентукки.

— Скотт в Кентукки? — спросила Николь.

— Нет, уже нет.

Кейтлин нахмурилась.

— Подожди, в смысле вы вместе были в лагере Ковчега? Ты ушел?

— Скорее, меня изгнали, — мрачно сказал он. — Всех нас изгнали.

Осмотрев взглядом собравшихся в палатке, Кейтлин всматривалась в их лица.

— Вас всех вышвырнули из лагеря Ковчега?

— Из разных лагерей, — сказала Луна. — Это случилось в первые две недели, когда заправлявшие там люди еще притворялись людьми.

Триш подалась вперед, поправив очки на носу, и сказала:

— Так наша группа получила свое название. Нас всех отвергли.

— Я не понимаю, — сказала Николь, качая головой. — Зачем им принимать вас, а потом через две недели выгонять обратно?

— Через пару дней после прибытия они заставили всех сдать анализ крови, — начал Натаниэль. — Мы думали, что нас просто проверяют на инфекцию. Затем северо-восточный лагерь начал разваливаться… слишком много гниляков, недостаточно людей, чтобы отбиваться от них. Так что нас перевели и снова проверили нашу кровь. Потом в третий раз. Но потом однажды утром перед завтраком они стали выкрикивать имена, говоря, что нам надо посетить собрание. Поскольку Скотт доктор, ему довольно быстро дали работу. Я просто подумал, что они наконец-то поручат что-то и нам, — презрительно процедил он, глядя на свои ладони. — А потом нас без предупреждения затолкали в автобус и вывезли неизвестно куда.

— Они просто… бросили вас? — пробормотала Кейтлин.

— Мою группу оставили в центре горячей зоны, — сказала Триш. — Видимо, они просто подумали, что гниляки позаботятся о нас, а им не придется марать руки.

— Истребители, — прорычал Букер себе под нос.

Николь подвинулась на самый край сиденья, готовая встать, уйти, бежать.

— Натаниэль, где Скотт? — ее голос дрогнул на имени мужа.

— В день, когда нас изгнали, лагерь в Кентукки… — Натаниэль уставился в земляной пол. — Не то чтобы его заполонили гниляки, но что-то происходило. Я заметил это еще до того, как нас начали сгонять в автобусы. Организаторы вели себя как-то дергано. Тем утром Скотт упомянул что-то про то, что команде медиков нужна пригодная для использования лаборатория, а не просто полевая палатка, как сейчас. Когда меня уводили, я слышал, как один из координаторов говорил про Айову. Через неделю я заглянул обратно, просто проверить… но лагерь в Кентукки опустел. Там не осталось даже патрулей головорезов.

Николь повернулась, потянувшись к Кейтлин дрожащей рукой.

— Айова, — прошептала она. — Это всего в одном штате отсюда.

Крепко сжав ее пальцы, Кейтлин кивнула.

— Это близко.

— Мы могли бы туда добраться, — сказала Николь. — Накопить припасов, выдвинуться…

Стоя у полога палатки на молнии, Макс прочистил горло.

— Эм, есть всего лишь небольшая проблемка в виде огромной толпы между нами и границей штата. Не говоря уж об отрядах головорезов и патрулях беспилотников.

Кейтлин наклонилась вперед, сердито посмотрев на него.

— Да уж. Мы в курсе.

Положив ладонь на ее колено, Букер стал выписывать успокаивающие круги большим пальцем, помогая сдержаться.

Это была мелочь, едва заметная людям вокруг.

Но Кейтлин почувствовала то самое мгновение, когда Натаниэль заметил. Почувствовала, как злость быстро сменилась разбитым сердцем.

Когда она перевела взгляд, он отвернулся, стиснув зубы.

— Я хотел сказать, — продолжал Макс, — что вам понадобится не просто немного припасов и ночь отдыха. Вам нужен план, как обойти толпу, а потом укрыться от патрулей. Это требует времени, должных разведданных, помощи…

Букер усмехнулся.

— Предлагаешь содействие?

Выпрямившись, Макс пожал плечами.

— Ну, да.

Кейтлин моргнула. Она этого не ожидала.

— Почему? — вопрос сам собой слетел с ее губ.

Лицо Макса сделалось печальным.

— Не думаю, что вы понимаете, как много наших людей потеряли близких во время изгнания. Семьи раскололись. Дети остались без родителей. Мой муж и малышка-дочь все еще внутри одного из лагерей Ковчега, и я не знаю, смогу ли когда-нибудь увидеть их вновь, или они… — он умолк, с трудом сглотнув. — Мы все здесь выживали вместе, но не более. Выживали. Но если мы сможем вновь найти свои семьи… Возможно, мы снова сможем жить.

Все в палатке притихли, погрузившись в свои воспоминания или трагедии.

— Мы пытались найти дорогу к лагерям, — продолжал Макс. — Но у нас нет никакого с инсайдерскими знаниями о том, как там все устроено. Ну, то есть, до этого момента не было.

Внимание всех присутствующих сосредоточилось на Букере.

Нахмурившись, Букер посмотрел по сторонам, затем показал на себя.

— Я?

Макс улыбнулся.

— Ты приметил мой рюкзак, я приметил твою тату.

Посмотрев на рукав своей клетчатой рубашки, закатанный выше предплечья, Букер попытался прикрыть татуировку, но было уже поздно.

— В мире осталось не так-то много морпехов, которые не катаются в хаммерах и не расстреливают людей как гниляков.

Сделав глубокий вдох, Букер кивнул в знак согласия.