Кровавая Роза

– Зря мы не вступили в переговоры с Листопадом. Если бы мы не разгромили его армию, не разрушили его мечту о возрождении Державы, то он мог бы сделать иной выбор, не превратил бы свою гибель в месть…

Он умолк, но все поняли, что он имеет в виду.

«А теперь месть Отступника обрушилась на нас», – подумала Тэм.

Гэбриель поморгал, облизнул пересохшие губы и продолжил:

– Что, собственно, и возвращает нас к Астре. – Он посмотрел на Вольное Облако. – По-твоему, она заодно с Лютой ордой?

– Подозреваю, что да, – ответил друин.

– Зачем ей это? Листопад хотел уничтожить Кастийскую республику и возродить Державу. А чего добивается его мать?

– Твоей смерти! – выпалила Тэм, краснея от смущения, потому что все с любопытством уставились на нее. – Тогда, на озере, она сказала, что… что ты убил ее сына.

Гэбриель помотал головой:

– На самом деле я его не убивал. Нет, конечно, без меня не обошлось, но в таком случае его убийцы – все участники сражения.

– Соратники Листопада бежали с поля боя, – пояснил Муг. – Он в отчаянии наложил на себя руки, а его тело затоптали те, кого он пытался спасти от неволи.

– То есть у Астры есть повод ненавидеть всех подряд, – задумчиво протянула Кьюра. – А благодаря нам она обзавелась милой домашней любимицей – Драконоглоткой.

– И наверняка подчинила себе всю орду, – добавил Брюн.

Тэм невольно шевельнулась, но побоялась снова заговорить. Гэбриель окинул ее внимательным взглядом:

– Ты что-то хочешь сказать?

– А если устроить переговоры с Бронтайдом, вместо того чтобы сражаться с ордой? – неуверенно начала Тэм. – Предложить ему место, где сможет обосноваться его армия, и с его помощью победить Зимнюю Королеву?

Ей тут же стало стыдно за свое нелепое предложение, но все, включая Золотого Гэба, вполне серьезно принялись его обдумывать.

– Увы, сейчас уже поздно, – наконец произнес Муг. – Вообще-то, конечно, мысль замечательная, только, к сожалению, слишком много крови пролито и нами, и… гм… – он осекся, явно не желая употреблять слова «монстр» или «чудовище», – и ими тоже. Вдобавок если Бронтайд заодно с Астрой, то они наверняка договорились о чем-то похожем.

– То есть мы так ничего и не придумали, – вздохнул Брюн, потянулся к бутылке, чтобы плеснуть в кружку еще бренди, но передумал, приложился к горлышку, сделал огромный глоток и утер рот рукой. – Что же нам делать с обезумевшей ордой, мстительным великаном, безжалостной друинской некроманткой и зомбированной драконихой?

Роза оглядела товарищей – Брюна, Кьюру, Родерика и Вольное Облако. Друин кивнул, поджав губы, и взял ее руку в свою.

– Ничего, – ответила она, вызывающе посмотрев на Гэбриеля. – Мы свое дело сделали.

Наутро горы остались позади. Корабль летел над бескрайними хвойными лесами. Брюн и Тэм стояли у левого борта и любовались морем заснеженных деревьев. Ярко светило солнце, свежий морозный воздух покалывал щеки, а ветер… Студеный ветер пробирал до костей, но его загораживала широкая спина шамана, поэтому Тэм не особо жаловалась.

– Ведьмина пуща, – объявил Брюн и указал на восток. – Ардбург вон в той стороне, в паре сотен миль отсюда. Было бы у нас время, сделали бы крюк, навестили бы твоих…

Тэм отвела со лба волосы.

– А ты потом домой?

– Не знаю, – ответил Брюн. – Мое становище очень изменилось. Я тоже, наверное. В общем, мой дом теперь не там.

– А где?

Шаман посмотрел на товарищей: на одном диване спали Роза и Вольное Облако, на другом растянулась дремлющая Кьюра с книжкой на груди.

– Вот здесь, – сказал он. – Там, где они.

– Они – твоя стая, – улыбнулась Тэм.

– Точно! – Брюн тряхнул взлохмаченной головой, лицо озарила щербатая ухмылка, на щеках вспыхнул румянец. – Стая, семья, банда – для меня все это одно и то же. Не знаю, где бы я был без «Сказа». Или кем бы я без них был. Я вот все раздумываю над тем, что Родерик сказал…

– Что он съест двадцать пять пар носков и не блеванет?

– Еще как блеванет! Он однажды уже пробовал, так его стошнило на двадцатой паре. Нет, я не об этом. Помнишь, в Борфорде ты его спросила, правда ли, что все раги – монстры?

– Ага, – кивнула Тэм. – А он сказал, что только если захотят.

Шаман рассеянно почесал шрам под глазом и повторил:

– Только если захотят… Но у некоторых, точнее, у большинства из нас на самом деле нет выбора. Роза не выбирала себе прозвища. Не выбирала себе отца. Никто из нас не выбирает родителей. Розе с самого рождения было суждено стать наемницей, вот как детям фермеров суждено пахать.

«Интересно, а сможет ли фермерская дочь со ржавым мечом – та самая, что классно рубилась с Розой в деревушке к востоку от Верхнопуля, – изменить свою судьбу? – подумала Тэм. – А я? Я ушла из Ардсбурга по своей воле или мне было суждено последовать по материнским стопам и стать бардом?»