Кровавая вода Африки

У костра замолчали. Некоторое время все прислушивались к звукам саванны. Потом капитан, чтобы сгладить то неприятное впечатление, которое на всех произвёл рассказ португальского аристократа, спросил:

– Так какое же самое опасное животное Африки?..

– По моему глубокому убеждению – это леопард, – твёрдо выговорил дон Родригу.

У костра раздались возгласы недоверия и разочарования.

– Да, господа. И я знаю, что говорю, – подтвердил португалец. – В своё время я убил не одного леопарда: при нападении леопард никогда не проявляет колебаний. Нападающий зверь всегда стремится схватить человека за лицо и выдрать жертве глаза когтями передних лап… Одновременно он впивается зубами в шею или плечо охотника, при этом когти на задних лапах тоже не остаются без дела. А прыгает он, как молния, на расстояние до двенадцати футов…

– Боже мой! – воскликнул мистер Трелони. – Как хорошо, доктор, что вы не мечтаете о шкуре леопарда.

– Шкура льва в два раза больше, – ответил доктор, он довольно улыбался.

– Зато у леопарда шкура красивее, – насмешливо отозвался португалец.

– А лев в два раза сильнее леопарда, – быстро ответил доктор.

– Зато у леопарда четырёхдюймовые клыки и страшные когти, – парировал португалец.

– А у льва тоже страшные когти, – ещё быстрее проговорил доктор и рассмеялся.

У костра тоже все засмеялись, а капитан сказал, вставая:

– Джентльмены, вы совсем, как дети. Уже поздно. Пойдёмте спать.

– Капитан, прошу вас. Будьте столь любезны, – сказал вдруг доктор запинающимся голосом. – Давайте поговорим ещё немного. Ведь так интересно.

Капитан быстро взглянул на доктора и тут же отвёл глаза, чуть ли не в смущении. Опускаясь опять на своё место, капитан невнятно спросил дона Родригу:

– Так что там львы?

Все опять расселись по своим местам и приготовились слушать. Дон Родригу, видя общее внимание, с охотой стал рассказывать дальше:

– Все кошачьи любопытны, но льва по любопытству можно сравнить с человеком. Львы не боятся огня и могут даже прийти на место ночёвки охотника. Львы очень темпераментны и подвержены сильному влиянию погоды: в период дождей львы становятся нервными и неуравновешенными, а сухая погода делает их ленивыми и равнодушными.

– Ну совсем, как люди! – воскликнул доктор Легг.

– Охотятся львы в основном ночью, – продолжал португалец. – Темнота, как мне кажется, в высшей степени возбуждает их: чем темнее ночь, тем вероятнее появление львов вокруг лагеря. В темноте они видят прекрасно.

Капитан слушал и рассматривал дырочку на своём колене – уголёк из костра выстрелил и, угодив ему на штаны, прожёг их. Время от времени он посматривал на доктора Легга, который заворожённо глядел на португальского проводника. Увлечение доктора львами тревожило капитана и, не понятно почему, не нравилось ему.

– В охоте львиной стаи есть определённая организация, – продолжал рассказывать проводник. – Старый самец, сам не охотясь, как бы направляет весь ход охоты, словно бы руководит львицами. Во время охоты львы подают друг другу сигналы глухим ворчанием, которое похоже на чревовещание: откуда идёт звук – определить невозможно… Если льву удастся подкрасться к антилопе на пятьдесят ярдов, то антилопу можно считать погибшей. Хотя антилопа отличный бегун, лев догоняет её за десять прыжков…

Дон Родригу замолчал и задумчиво покачал головой – он не отрывал глаз от огня. У костра наступило молчание. Потрескивали горящие сучья. Где-то вдалеке кто-то истошно заверещал.

– На свете нет более ужасного зрелища, чем вид нападающего льва, – вдруг опять заговорил дон Родригу, он неожиданно разволновался. – Лев приближается к тебе со скоростью сорока миль в час, и набирает он эту скорость с первого же прыжка. И ты, если стоишь на расстоянии тридцати ярдов от нападающего льва, должен бить наверняка. Взрослый лев весит около 450 фунтов, и если он настигает тебя на полной скорости, то сбивает с ног, как пушинку. А подкрадываются львы искусно: мне приходилось видеть огромного льва, прячущегося в низкой траве, в которой едва скрылся бы заяц.

Тут капитан резко встал и скомандовал «отбой».

****

Капитан в эту ночь спал отвратительно, часто просыпался, поднимался проверить вахтенных, и только перед рассветом, когда робко запели первые дневные птицы, он тяжело забылся сном и тут же проснулся, вздрогнув всем телом после короткого сновидения, даже не сновидения – просто ему снились теперь голоса, при этом он никого не видел.

– Куда отправить эту душу? – спросил усталый голос, эхом отозвавшийся у капитана в мозгу. – К Верхним или к Нижним?

– Я не знаю! – В голосе отвечавшего слышалось раздражение.

– Так к Верхним или к Нижним? – опять спросил первый голос, усталый безмерно.

– Я не знаю, – сказал раздражённый голос, и раздражение в нём зазвенело металлом. – Да и не знаю я, где здесь верх, а где низ… И ты не знаешь. И никто этого не знает.