Кровавое сияние небес

Из машины вышли все трое. С отвела меня чуть в сторону и прошептала: «Ты прочел стихотворение?» Д напряженно вслушивалась. Я покачал головой, сказал, что было некогда. Как вы уже поняли, это тот же прием, что и поглощение вкусной пищи без должного выражения на лице. «Ясно», — резко ответила С и сделала шаг в сторону дома. Д подбежала к ней. «Почему это ты пишешь стихи моему парню?!» — «Совсем сдурела?! Это ты моего парня таскаешь по всяким кружкам типа „очумелые ручки“. Да какому здравомыслящему человеку это может быть интересно?!» — «Твоего парня?! — Д была ошеломлена и очень зла. — Антон тебе никто! У тебя есть твой… — далее шли имя и фамилия, которые я по этическим соображениям не буду указывать. — Для чего ты его возле себя держишь?! Вот и спи с ним. А моего мужика не трогай, ясно?!»

Да, я уже знал, что за С приударил некий В. — один из ее друзей, которого я видел в клубе. На меня он смотрел как лев на гиену, а на нее — как щенок, вымокший в луже, на каждого прохожего. Дескать, возьми меня домой, покорми и приласкай.

Свою мысль я додумать не успел, потому что С ни с того ни с сего схватила Д за волосы. Та сперва визжала и пыталась отбиться руками, затем ловко поставила подножку, и С упала прямо в смесь из грязи и остатков таящего снега. Вскочив, она ударила Д по лицу. Я понял, что на данном этапе драку пора прекращать: хорошего понемногу. А то родители еще начнут проводить расследование, кто избил их детей, и все это в конечном счете может выйти мне боком. Надо их остановить, пока еще нет во внешнем облике явных признаков физического насилия.

Я быстро их разнял и далее избрал себе роль недовольного учителя. Студенты меня подвели, а я в них так верил — что-то вроде того. «Я сильно разочарован в вас обеих», — напоследок бросил я и отправился к машине. Теперь, по законам жанра, они обязаны чувствовать себя виноватыми и начнут извиняться. Однако с этим девушки не торопились, но, в принципе, я и не ожидал, что это будет прямо сейчас. Д отправилась домой, а С все же подбежала ко мне, когда я садился и собирался уже захлопнуть дверцу. «Ты ведь прочитаешь? — Ее длинные светлые волосы были всколочены. Газовый шарфик, который она всегда носит, размотан и обнажил побелевший шрам на шее. В глазах — какая-то непонятная мука. — Антон, это очень важно. Прочти мой стих, пожалуйста».

«Нет!» — резко ответил я, так как по сюжету оставался взбешен их выходкой, и закрыл-таки дверь.

День пятый. Прощание