Кровавые ритуалы. Барабаны зомби

Я сел в джип и достал карту Морта. Ближней ко мне магической горячей точкой, отмеченной на карте кроваво-красным чернильным пятном, оказался тротуар в Уэккере.

Найти место, где припарковать машину, оказалось чертовски сложной задачей. В Чикаго с этим сложности всегда, но обычно у меня неплохое чутье, да и на «жучке» я справлялся с этим довольно успешно, тогда как на этом Левиафане я все время боялся укоротить соседние машины дюймов на пять-десять каждую. Кончилось все тем, что мне пришлось заплатить за место на многоэтажной стоянке и пройти пару кварталов пешком, напрягая все свои чародейские чувства в поисках темной энергии, которую обнаружили для меня чикагские мертвецы.

Нужное мне место нашлось на тротуаре перед угловой аптекой.

Оно оказалось таким крошечным, что я едва не проскочил мимо. Ощущение слегка напоминало то, которое испытываешь, проходя через струю воздуха из кондиционера. Подобно другим темным энергиям, с которыми мне доводилось сталкиваться, эта остаточная магия обдавала холодом, причем таким жутким, что я сразу же покрылся гусиной кожей. Остановившись, я зажмурился и сосредоточился на сохранившемся излучении.

Странное это было ощущение. Большая часть энергии рассеялась с рассветом, но даже оставшейся малой части хватало, чтобы от холода перехватывало дыхание и закружилась голова. Мне уже доводилось испытывать нечто похожее, однако не идентичное. Чем-то это отличалось от зловещей ауры, окружавшей Гривейна, или от того, что я ощущал на других чернокнижниках в прошлом. Сама энергия отличалась мало или не отличалась вовсе, но ей недоставало того гнусного, липкого ощущения порока, что я испытывал прежде.

И больше ничего. Я нахмурился и огляделся по сторонам. На асфальте виднелось пятно, словно кто-то не смыл до конца потек крови, а может, расплескал кофе. Вокруг меня сновали пешеходы; некоторые бросали на меня удивленные или раздраженные взгляды. По проезжей части неслись машины.

Я поспрашивал в аптеке, но ее только что открыли, и никто не видел и не слышал ничего необычного. Я обошел окрестные магазины, но в этой части города они закрываются уже в шесть или семь вечера, и в них мне тоже ничем не помогли.

Кстати, если кто не знает, работа следователя на девяносто процентов проходит именно так. Ты много ищешь и не находишь ничего. От этого имеется средство: искать еще больше. Я вернулся к джипу и поехал на следующую точку, у Музея естественной истории.

Музей расположен на Лейк-Шор-драйв и занимает целый квартал к северу от стадиона «Солджерс». Я успел еще порадоваться тому, что попал сюда в разгар рабочей недели. Будь сегодня воскресенье, да еще случись футбольный матч с участием «Медведей», мне бы пришлось искать место на стоянке где-нибудь во Внутренней Монголии. А так я сумел найти платную стоянку в том же квартале, что и музей, и это обошлось мне всего лишь в небольшую часть национального дохода.

Я подошел ко входу в музей со стороны стоянки и замедлил шаг. Перед главным входом стояли две полицейские машины и карета «скорой». Ага… Похоже, это место обещало стать интереснее предыдущего.

Музей только что открылся для посещения, и вход снова обошелся мне в существенную для моего бюджета сумму. Мой кошелек похудел еще сильнее обычного. Такими темпами мне никак не спасти человечество от черной магии, подумал я. Черт возьми, да что ж это за жизнь такая?

Я вошел в музей с парадного входа, впечатляющего уже своими размерами. Первое, на что упал мой взгляд, – это на жемчужину в музейном собрании. На Сью, самый большой, самый полный и наиболее хорошо сохранившийся скелет тираннозавра из всех, обнаруженных до сих пор. Это настоящие кости – не какая-нибудь там пластмассовая поделка для туристов. Музей гордится подлинностью своих экспонатов – и не без оснований. Невозможно стоять в тени Сью, видеть скелет этого огромного хищника, его размер, его мощь, его чудовищные зубы, не ощущая себя при этом огорчительно съедобным объектом.

Конец октября не отмечен пиком посетительского интереса, так что в зале я увидел только двух-трех человек, не относившихся к персоналу музея. Зато персонал в наличии имелся. Двое сотрудников музейной охраны в коричневой форме военного покроя и еще тип постарше с седеющей шевелюрой и в дорогом костюме. Тип в костюме стоял у какой-то служебной двери и беседовал с парой полицейских, ни одного из которых я не узнал.

Косясь на эту троицу краем глаза, я переходил от экспоната к экспонату, пока словно случайно не оказался на достаточном расстоянии от них, чтобы Прислушаться.

– …Черт-те что, – говорил пожилой тип, судя по всему шеф музейной охраны. – Даже в голову не могло прийти, чтобы такое могло произойти здесь.

– Люди всякие бывают, – отозвался старший из двух копов, чернокожий мужчина лет сорока. – И съехать с катушек тоже каждый может.

Коп помоложе страдал избыточным весом и имел коротко стриженные волосы цвета приготовленной на пару моркови.

– Скажите, сэр, вам известен кто-нибудь, кто мог бы вступить в конфликт с мистером Бартлсби?

– С доктором, – поправил его охранник. – С доктором Бартлсби.