Кровавые ритуалы. Барабаны зомби

– Они будут использовать меня, – вполголоса произнес Томас. – Использовать против тебя.

– Они с радостью используют нас обоих друг против друга. Вот почему тебя не должно быть поблизости, когда они появятся.

Томас повернулся и внимательно посмотрел на меня:

– А как быть с Мёрфи? Если ты впутаешь в это дело Совет, Мавра же переломает ей всю жизнь.

Я задумчиво прикусил губу.

– Мёрфи не хотела бы, чтобы я, защищая ее, рисковал жизнью невинных людей. Если один из наследников превратится в темного бога, погибнет куча народа. Она не простит мне, если я спасу ее такой ценой, – сказал я. – И потом, в данном случае речь идет не о поисках «Слова». Только о том, как остановить наследников. Я и в этих условиях смогу достать Мавре эту чертову книгу и выполнить условия сделки.

Томас сделал глубокий вдох:

– Думаешь, это разумно?

– Не знаю, – признался я. – Мавра не жива в полном смысле этого слова. Сомневаюсь, чтобы Кеммлеровы технологии сочетались с той магией, которую она практикует.

– Если это так, – не успокаивался Томас, – зачем ей эта книга?

Чертовски хороший вопрос. Я потер глаза.

– Все, что мне ясно пока, это то, что мне необходимо остановить наследников. И защитить Мёрфи.

– Если Совет узнает, что ты собираешься использовать их для того, чтобы отдать книгу Кеммлера вампиру Черной Коллегии, тебе могут грозить большие неприятности.

– Если проблемы и случатся, то ненадолго, – заметил я. – Стражи казнят меня на месте.

– Боже. И ты на это идешь? От рук своих же?

– Привык уже.

С минуту мы оба молчали.

– И ты хочешь, чтобы я отсиживался в стороне, – нарушил тишину Томас. – Не хочешь, чтобы я помог.

– Я не вижу особого выбора, – сказал я. – А ты?

– Ты мог бы просто выйти из игры. Мы могли бы улететь в Арубу или еще куда.

Я посмотрел на него.

– Ладно, – сдался он. – Ты не отступишься. Просто я надеялся на лучшее – ведь могу я надеяться или нет? Мне просто тошно при мысли о том, что придется сидеть в стороне, когда тебе, возможно, понадобится моя помощь. – Он вдруг нахмурился. – Хитрый сукин сын! Ты нарочно это делаешь, чтобы защитить меня, да?

– Ну, выглядит так, – сказал я. – Считай это платой за твои таблетки.

Он поморщился, но кивнул.

– И спасибо, – добавил я вполголоса. – Ты говорил дело. Отдых был мне необходим.

– Еще бы не дело, – хмыкнул Томас. – Ты бы на себя тогда посмотрел – словно вот-вот в обморок брякнешься. Да у тебя и сейчас вид так себе.

– Я жрать хочу. Ты эти оладьи на завтрак готовишь или так, для украшения?

– Поиздевайся здесь еще, – отозвался Томас.

Он вывалил готовые оладьи из миски на тарелку и поставил ее на стол рядом с бутылкой кленового сиропа:

– Вот. С днем рождения.

Я изумленно моргнул. Потом посмотрел на оладьи. Потом – на него.

– Мне, конечно, полагалось бы вручить тебе подарок, но… – Он пожал плечами.

– Нет, – пробормотал я. – Я имею в виду, нет, все в порядке. Я просто не ожидал, что ты об этом помнишь. С тех пор как Сьюзен уехала, никто не вспоминал о моем дне рождения.

Томас положил оладьи и себе и поставил на стол чистую тарелку для Баттерса. Потом сел за стол и принялся за еду. Сиропом он оладьи не поливал.

– Только не придавай этому большого значения. Я и сам удивляюсь, что вспомнил. – Он кивнул сам себе и сменил тему: – Значит, ты думаешь, это Гривейн и Собиратель Трупов выключили свет?

Я мотнул головой:

– Оба напрягались по полной, пытаясь собрать под свое начало побольше мертвяков. Поэтому Алисия и наскочила на Гривейна с мечом, поэтому ему и пришлось защищаться от нее физически.

– Тогда кто это сделал?

– Коул, – ответил я. – Его вчера вечером было не видно и не слышно. Я так думаю, он был слишком занят, устраивая это, чтобы заниматься разборками с Гривейном и Собирателем.

– Но почему Коул?

– Потому что заклинание для этого требуется самого большого калибра. Спроси меня вчера, и я бы ответил, что такое вообще невозможно. Не знаю, как он это проделал, но… – Я поежился. – Его магия сильнее моей. И даже судя по тому, что я видел из его техники, у него и навыков больше. Если он так же хорош в тауматургии, как в призвании духов, то он самый сильный и опасный чародей, которого я когда-либо встречал.

– Не уверен, что стоит задаваться вопросом, как он это проделал, в то время как гораздо важнее выяснить, зачем ему это, – заметил Томас.

Я кивнул:

– Он получает уйму преимущества. Парализует силовые структуры смертных. Отвлекает копов и всех прочих, чтобы те не мешались у него под ногами.

– Но это только один повод. Ты говорил что-то насчет мощения пути?

– Угу. – Я прожевал оладью с сиропом. – Черная магия тесно связана со многими негативными эмоциями – особенно страхом. Поэтому если ты делаешь что-то, напугавшее чертову уйму народа, тем самым ты делаешь среду более благоприятной для черной магии. Этот трюк сеет хаос. Приводит в расстройство множество людей. И наверняка поможет главному шоу, намеченному на первое ноября – точнее, на сегодняшний вечер.

– Ты уверен, что на сегодня?

Я кивнул: