Кровавый кубок

Идя за Робертом Гоблетсвортом, Генри смотрел по сторонам, удивляясь красоте и простоте древней роскоши. Хозяева замка, как прежние, так и нынешние, очевидно не поддавались стремлению многих владельцев фамильных поместий перестраивать дом, перешедший по наследству, по своему вкусу. И, наверное поэтому, Гоблетсворт-холл выглядел в конце XIX века почти таким же, каким он был при короле Генрихе XVIII и при Оливере Кромвеле. Каждая эпоха привносила в интерьер замка что-нибудь свое, не отнимая ничего у прошлого.

— Знаете, мистер Гоблетсворт, — тихо сказал юноша, — очень жаль, что я на самом деле не историк. Здесь наверняка есть такие вещи, которые заинтересовали бы не одного из знающих историков. («впрочем, не только их». — Добавил он про себя.)

— Ну вот, мы и пришли. — Роберт остановился около одной из комнат и открыл дверь. — Пока Вы будете располагаться, я побеседую с матерью и подготовлю ее к разговору с Вами.

Через пару минут после ухода Гоблетсворта в комнате появились Роджер и рыжий великан, несущие вещи, и Ленкс. Прежде, чем выйти, Ленкс пристально посмотрел на гостя. Позже Генри признался Роджеру, что под взглядом этого человека почувствовал себя несколько неуютно. Когда за Ленксом закрылась дверь, Генри поинтересовался, кто были эти двое. Паркер ответил, что великан, с головой, похожей на осенний парк — это Терри О’ Нарк, садовник.

— Садовник? — удивился юноша. — Но уже больше семи. А Роберт Гоблетсворт говорил, что садовник работает здесь только до четырех вечера.

Роджер усмехнулся: — Этот малый все время ворчал, что он садовник, а не носильщик и что, если на то пошло, для таких дел в доме держат и других слуг. Его, Терри О’ Нарка, наняли сюда ухаживать за цветами, а не таскать вещи. А второй — это и есть дворецкий. Ленкс сделал садовнику какое-то замечание, и тогда О’ Нарк шепнул мне, что "таких надутых индюков, как здешний дворецкий, еще поискать…".

— Я так и подумал. — Генри кивнул. — Уж больно он высокомерен для обычного слуги.

В это время в дверь постучали. Это был Роберт Гоблетсворт.

— Мистер Уайтхол, — сказал он официальным тоном, — леди Гоблетсворт согласна поговорить об интересующем Вас деле завтра утром. А теперь прошу за мной. Я представлю Вас леди Элеонор Гоблетсворт, мистеру Ричарду Гоблетсворт и мисс Сесиль Мелиндер.

В коридоре, убедившись, что их никто не слышит, Генри поинтересовался о причине сегодняшней задержки в доме рыжего садовника. Молодой аристократ ответил, что не знает, но поинтересуется. Такой вопрос, сказал он, совершенно естественен с его стороны и, в случае чего, не вызовет никаких подозрений. Проходя мимо одной из картин, висевших в длинном и довольно широком коридоре, Генри внезапно остановился и впился в нее глазами. На картине было изображено средневековое пиршество. Во главе стола находился рыцарь — очевидно, хозяин. Брови его были нахмурены, в глазах читался гнев. В поднятой правой руке рыцарь держал наполненный вином кубок. Посреди зала стоял нищий оборванный старик. Взоры всех людей на картине были обращены на него. Полотно было выполнено в темных мрачных тонах.

— Сюжетом этой картины и послужила легенда о Кровавом Кубке. — Обратился к детективу Роберт. В ответ Генри кивнул головой и чему-то усмехнулся.

Когда они вошли в гостиную — комнату с высоким потолком, со стенами, увешанными старинными картинами, с камином, над которым был помещен большой железный щит с гербом — все немногочисленное семейство Гоблетсвортов было уже в сборе. Роберт представил Уайтхола своей матери, брату и кузине, как своего нового знакомого — юношу, сильно увлекающегося историей. Генри поклонился Ричарду Гоблетсворту и Сесиль Мелиндер, затем подошел к леди Гоблетсворт, поцеловал протянутую ему руку. Юный детектив заметил, что мать Роберта была еще слегка бледна и взволнована после пережитого происшествия, но держала себя с необыкновенным достоинством и дружелюбием.

— Добро пожаловать в Гоблетсворт-холл, Мистер Уайтхол. — промолвила хозяйка. — Я рада познакомиться с новым другом моего сына. Роберт сказал, что Вы интересуетесь историей. Полагаю, в нашем замке Вы узнаете много нового и любопытного для себя.

— Я очень благодарен мистеру Гоблетсворту и Вам, миледи, за любезный прием, оказанный моей скромной особе. — Вежливо поклонился Генри. — Надеюсь, я не причинил Вам неудобств столь неожиданным появлением.

— Что Вы, мистер Уайтхол, — леди улыбнулась приветливой и доброй улыбкой, — поверьте, никакого неудобства или беспокойства. Тем более, Роберт предупредил меня о Вас. — В ее последних словах Генри уловил скрытый намек.

— Надеюсь, Вам понравится у нас. — Продолжала хозяйка. — Наш замок, хотя и старинной постройки, но очень уютен. В нем прожили четырнадцать поколений моих предков.

— Ваш замок великолепен, миледи. — Откровенно восхитился Генри. — Я уже говорил Вашему сыну, что в замке много любопытного не только для такого мало знающего человека, как я, но и для ученых, занимающихся историей много лет.