Крови и зрелищ!

Реффо кивнул, и Томми сделал сигнал барменше. Она подошла, облокотилась о барную стойку, представив им на обозрение обширную часть ее ослепительно-жемчужного бюста, который постоянно находился в таком положении, будто он сейчас сломит преграды и вырвется на свободу из оков ее черного платья. Мэри из «Провинциала», возможно, и слышала о бюстгальтерах «Мэйбл Норманд», гарантирующих вам мальчишеский стиль, но не хотела иметь с ними ничего общего. Она улыбнулась им, поглаживая окрашенные хной волосы.

– Привет, ребята. Что заказываем?

– Пинту для моего приятеля, – улыбнулся в ответ Томми. – Прекрасно выглядишь сегодня, Мэри.

– Стараюсь, – довольно отреагировала она и принесла пиво.

Пиво было прохладное и с пеной.

– Итак, Реффо, что привело тебя сюда? – спросил Томми.

– У меня есть кое-что. Могло бы вас заинтересовать, – проговорил Реффо через покрытые пеной усы. – За определенную плату.

– Понятно. Скажи мне, что это, и я назову цену.

– Ты – мелкая сошка, – презрительно бросил Реффо. – Нужен кто-то постарше.

– У меня есть полномочия, – сказал Томми просто. – Говори мне – другого не будет.

Реффо задумался. Не простой процесс для человека, которого так часто били по голове, как Реффо. Ноздри раздулись, лоб покрылся морщинами. Томми смотрел на него с интересом. В конце концов Реффо, казалось, принял решение.

– Фунт.

– Если это того стоит.

– Скажи старику, что Рой-Бойз влипли в большое дело. И вправду большое.

Томми Харрис был удивлен. Он затушил тлеющую в пепельнице сигарету и закурил другую, стараясь не затягиваться. Предложил Реффо. Тот взял две, одну заткнул за ухо.

– Это они-то? Да им никто не доверит большое дело. И насколько большое?

– Знаешь того Седдона, что вышел из Пентридж?

– Он мертв, Реффо. Если ты мертв, ты уже ниоткуда не выйдешь.

Реффо одарил констебля презрительным взглядом. Он готов был опять что-то сказать, но сдержался и потом вновь заговорил:

– Это все, что ты знаешь. А потом был этот, Магуайр, грабитель.

– Да? – Томми впервые заинтересовался. Магуайру удалось сбежать из полицейского фургона по пути в здание суда. Как он выходил из фургона, никто не видел, но когда машина прибыла на место, грабителя там не было. Констебль, оставшийся с ним в машине, спал, накачанный наркотиками и с ожогами от хлороформа на лице. Он не представлял, как заключенный мог избавиться от наручников. Настоящее местонахождение Дамиана Магуайра было неизвестно. Его разыскивали все полицейские страны.

– Продолжай, Реффо. Это может стоить фунт. Ты знаешь, где сейчас Магуайр?

– Нет. Но Рой-Бойз знают. Спроси у них… И еще, тот, что напал на детей. Вы искали его из-за трех девчонок. Помнишь?

– Смит? Ты знаешь, где он находится? – спросил Томми с нетерпением. Поздней ночью Рональд Смит ускользнул из своего дома, несмотря на то что констебли за ним наблюдали. С тех пор его никто не видел. Полиция очень хотела возобновить знакомство с мистером Смитом.

– Рой-Бойз знают… Что это там?

За барной стойкой разгорелся спор. Голоса становились все громче, и игнорировать их уже казалось невозможным. Хозяин бара, мистер Томас, доказывал, что он не обязан давать еще одну бутылку дешевого красного портвейна подружке моряка Элси Ящерице.

Элси Ящерица стояла во весь свой пятифутовый рост в разбитых парусиновых туфлях. На ней был тщательно подобранный ассортимент тряпья, поверх которого красовалось когда-то бывшее дорогим, если судить по остаткам бисера, бальное платье. Видавшее виды боа из перьев три раза обматывало ее шею. Содержание рубинового портвейна в крови Элси Ящерицы было чрезвычайно низким. Это-то и было причиной ее злобы.

– Нет, Элси. Вчера я уже дал тебе три бутылки. И сказал: не выпивай все сразу. Больше портвейна я тебе не дам.

Двумя грязными руками Элси Ящерица отбросила назад свои спутавшиеся черные волосы. Черные глаза ее впились во владельца бара, и пронзительным, как у чайки, голосом она прокричала:

– Ты подлый ублюдок! Выродок! Не нацедить бедной девушке своих соплей! Ну-ка наливай мне твоего чертового портвейна, а то пожалеешь!

Томми Харрис понял, что Элси Ящерица не так просто получила свое прозвище. Язык у нее действительно был синий. Респектабельные посетители «Провинциала» стали расходиться, вспомнив о назначенных встречах и необходимости вернуться вовремя на работу или к женам. Увидев это, мистер Томас вышел из себя:

– Убирайся со своим поганым языком из моего чистого и уважаемого всеми заведения! Убирайся, пока я не вызвал полицию!

Элси Ящерица не ответила словами. Она схватила табуретку и запустила ее в барную стойку. Посыпались осколки бутылок. Барменша Мэри успела пригнуться и, поднявшись, вынимала осколки из залитых ликером волос. Крошечные капельки крови запятнали ее величественную грудь. Трое выпивавших перепрыгнули через стойку, чтобы помочь ей удалить осколки.

Томми Харрис оглянулся по сторонам и понял, что Реффо его покинул, так и не дождавшись денег. Он выглянул в окно и на углу Джонсон-стрит заметил светловолосого мужчину, ожидавшего, когда пройдут машины.