Круги по воде (СИ)

Ведьма склонила голову, прикрыв глаза. Светлые волосы, отливающие серебром в свете цветных свечей, горевших почти бесшумно - лишь изредка потрескивал тлеющий фитилёк - заслонили ей лицо. Посетитель сидел тихо, боясь двинуться на неудобном сиденье. Он много раз предлагал ей новую, добротную мебель. И та каждый раз вежливо, но твёрдо отказывалась.

Он не заметил, опять не заметил, когда она взглянула в свой шар, и глаза её застыли, словно обратившись внутрь.

- Ты сделал многое, - голос звучал глухо, низко, внятно выводя слова, - и ещё много сделаешь такого, что заставит твоё сердце трепетать в страхе.

- Но получится ли задуманное? И не обернётся ли то, что я сделал, бедой?

Она помолчала, лицо её стало напряжённым. Брови сдвинулись.

- Пока всё идёт так, как хочешь ты. Но потом я вижу, как дорога расходится. Возникают препятствия. Их можно преодолеть.

Ведьма опять смолкла. Вздохнула, очнувшись. Посмотрела на посетителя затуманенным взглядом.

- Будущее неопределенно, - сказала она хрипловато, приходя в себя, - но ты ещё можешь всё обернуть к своему счастью.

Потом она сидела, склонив голову, слушая, как уходит её гость. Он, как всегда, оставил плату на столике у двери. Она слышала, как глухо звякнул увесистый кошелёк. Этот человек хорошо платил, хотя она никогда не называла свою цену.

Когда он ушёл, ведьма встала, взяв в ладони тяжёлый шар. Вгляделась в жуткую бездонную глубину, которую, кроме неё, никто не замечал. На лбу у неё выступили капельки пота.

- Кто ты? – спросила глухо, - почему я тебя не вижу?

И, опустив шар в выложенный чёрным бархатом ящичек полированного дерева, сказала в пустоту комнаты:

- Ох, ждёт тебя беда, господин, если не побережёшься.

Ужин был в разгаре. Виконт Вин Горин”т, полномочный посол и личный друг великого герцога, вежливо улыбаясь и деликатно поводя руками, рассказывал любезному хозяину о способах охоты на диких уток. Тот слушал с интересом заядлого охотника.

- Да что утки, - повторял монотонно спутник посла, старательно изображая изрядное опьянение, - а что вы скажете о кабанах?

Сам посол гордился тем, что может перепить многих крепких мужчин, даже значительно моложе, в чём сам неоднократно убеждался за долгие годы практики. Сейчас он полностью себя контролировал – он знал, что речь его тверда, а жесты уверенны. В отличие от господина графа, который раскраснелся и, блестя глазами, порывался начать рассказ об особенностях ловли местной птицы.

Посол шутливо отмахнулся от соседа, снова принявшегося рассуждать о своём, и улыбнулся хозяину.

- У вас прекрасные угодья для охоты, дорогой граф. Я бы на вашем месте не вылезал из леса, гоняясь за дичью.

- А какие у нас кабаны, - покачиваясь, сказал спутник посла и удобно устроился щекой на салфетке.

- Должно быть, довольно скучно сидеть здесь, не видя свежего воздуха,– продолжил тот свою мысль.

- Вынужден признать, что тут вы правы, господин виконт, - кивнул граф Ноэль.

И, внезапно поднявшись, повернулся, поведя рукой в сторону появившегося у стола молодого человека в простом камзоле:

- Позвольте вам представить моего господина. Его величество Леонел д”Эксент.

И склонил голову.

Посол застыл. Улыбка примёрзла у него на лице. Его спутник перестал сопеть. Внезапно расширившимся зрением посол заметил, как кожа на его лысине пошла волнами.

- Не вставайте, господа, - молодой человек опустился в почтительно подвинутое графом кресло. Помолчал, глядя на вытянутое лицо посла и его побагровевшего спутника, отлепившегося от стола. И сказал негромко:

- Думаю, нам с вами стоит о многом поговорить.

Охрана посольской кареты, разместив лошадей, отправилась вслед за приветливым конюхом в сторону кухонь. Устроенные с удобствами кони уже отдыхали в своих стойлах. Человек со щеголеватой бородкой, не пошедший за начальником охраны и остальными, последний раз огладил гладкую шкуру своего серого. Он не любил перетруждать себя, но заботу о лошади не доверял никому. Те, кто его хорошо знал, уверяли, что своего коня он любит гораздо больше людей.

Наклоняясь, осмотрел серого, кивнул:

- Ну, кажется, всё.

- А где твой буланый? Или ты решил сменить масть?

Человек резко обернулся. Барон, улыбаясь, смотрел на него. Тот попятился.

- Тайс? – и, приходя в себя, сказал, кривя побелевшие губы: - А мы уже тебя похоронили.

- Значит, долго буду жить, – барон не двигался с места, рассматривая собеседника. – А ты стареешь, Молль.

Человек, названный Моллем, пугливо оглянулся:

- Теперь меня называют Мерк.

Барон улыбнулся ещё шире, так, что стало видно, что у него не хватает пары коренных зубов.

- Думаю, тебе придётся меня выслушать, если ты хочешь и дальше так называться, дорогой мой бывший друг.

Когда барон вместе с Мерком вышли из двери конюшни, они постояли ещё немного, обменявшись несколькими негромкими словами. Потом Мерк повернул в сторону служб, следуя на запах кухни, а барон, поглядев немного ему вслед, тихонько посвистал сквозь зубы. От стены конюшни отлепился капрал, выйдя из тени, и тоже прищурился вслед уходившему.