Круглый стол на пятерых

Одни стали возражать, другие одобряли мысль Карпухина. Поднялся шум, пришлось выключить радио. Самозванные председатели, узурпаторы и выскочки стучали по графину, призывали к порядку. Наконец бас Глушко одолел неразбериху:

— Давайте посоветуемся с Митрофаном Яковлевичем.

И все сразу согласились. Шум утих. Великанов открыл свой конспект — завтра он ассистирует на резекции желудка. Глушко побарабанил по столу и вдруг спросил:

— Ребята, кто мне даст денег? Только сумма нужна круглая.

Карпухин счел нужным вывернуть карманы.

— Пуст мой гомонок. Я влачил жалкое полутораставочное существование. С хозяйкой еще не расплатился, хоть и дул все время на полторы катушки.

Дима полез в чемодан и небрежным жестом бросил на стол пятьдесят рублей. Великанов поднялся, подошел к вешалке, где висели его брюки.

— Коля, — предупредил Сашка, — от тебя не возьму: скоро ты обанкротишься на разводе.

— Трешку дам безболезненно.

— Иди к черту! Она мне нужна… как слепому «Рубин-102».

— Как динозавру лапти, — хихикнул Зарубин.

— Как папе римскому ГТО второй ступени, — усугубил Виталий. — Саша, — осенило его, — могу предложить тебе для продажи полурваные полы моего полупальто.

— Глушко, — осторожно обратился Зарубин, — мне бы хотелось, чтобы ты, ввиду особых у меня обстоятельств, вернул деньги через месяц.

Посмотрев на разбросанные по столу бумажки, Саша дернул короткочубой головой. Мысль не брать деньги у Зарубина показалась ему ребячливой.

Великанов пнул ногой кусок штукатурки и чертыхнулся.

— Когда уж мы будем жить по-человечески?

В Зарубине заговорил староста. Поднявшись за столом, даже в этом поношенном своем костюмчике он выглядел вполне респектабельно, чему способствовало шаблонное представление ребят о респектабельности: нечто лысеющее и круглеющее.

— Нам следует учредить дежурства, — заявил он.

За его спиной Виталий изобразил важного — живот вперед — столоначальника.

— Это даст нам возможность…

— Старики, — закричал Карпухин, — я придумал! — Он выбежал из комнаты и через некоторое время, тяжело дыша, принес кварцевую горелку, о которой ему рассказал Глушко, — Железяку на пузяку, и не надобно дежурств.

— На кой черт? — поинтересовался Саша.

Коля Великанов расхохотался. Виталий посмотрел на пыльную металлическую стойку, потом на свои руки и брезгливо поморщился. Таращился на Карпухина Дима Зарубин, подозревая, что его директивная идея не найдет поддержки.

— Это кварц, — объяснил Виталий, — ультрафиолетовое облучение. Лампу забыли онкологи при переезде. Мысль ясна?

У него вдруг ссутулилась спина. Он вытащил карандаш, подслеповато приблизил свое лицо к металлической коробке и модулирующим от старости профессорским голосом начал лекцию:

— Уважаемые коллеги! Кварцевая лампа, в данном случае ртутно-кварцевая лампа или горелка, — это прибор, разумеется электрический прибор, для получения ультрафиолетовых лучей и, следовательно, для облучения таковыми. — Виталий энергично прокашлялся. — В медицине — я не буду касаться других отраслей науки и хозяйства, — следовательно, в медицине упомянутая лампа используется крайне широко в целях, как вы сами догадываетесь, лечения рахита, профилактики гриппа и прочая. — «Профессор» собрался с мыслями и продолжал: —Чрезвычайный интерес для нас, медиков, представляет то обстоятельство, что в известных дозах ультрафиолетовые лучи могут убивать бактерии, клетки и, вообразите, другие живые организмы. Отсюда неизбежно явствует, что к этой… э-э-э… штуке возможно прибегать не только в операционных, но и, по понятным причинам, в различного рода общежитиях, не отличающихся чистотой…

— Вот стряхну пыль с твоих ушей, — пригрозил Глушко. — Димка дело говорит, надо наводить порядок в комнате.

Карпухин обиженно шмыгнул носом, но очередная идея тут же озарила его очки.

— Старики, я придумал!

— Пылегрязенепроницаемые одеяла? — догадался Великанов.

— Я предлагаю переселиться на частные квартиры. Во-первых, так называемые коммунальные удобства: туалетная бумага рулончиком, варенье в шкафу, опять же холодильничек, хозяйская дочка, которая интересуется медициной. Во-вторых, — перечислял он, — эффектная пощечина облздравотделу и главному врачу.

— В-третьих, — подсказал Зарубин, — эффектный удар по карману.

— Чепуха, — возразил Карпухин, — я всю жизнь снимаю комнаты. Хозяйка — друг холостяка. Скажите, какой уважающий себя квартирант не занимал денег у хозяйки?

Глушко подошел к Виталию и озабоченно потрогал его голову:

— Не перегрелся?

Ребята насторожились. Сашку любили за правильно отмеренную природой веселость и рассудительность. Иногда им казалось, что они не так уж хорошо его знают, хотя каждый из них начал бы характеристику этого парня со слова «простой».

— Я предлагаю сделать ремонт самим.

Первым, как всегда, откликнулся Карпухин:

— А не хочешь заодно открыть на общественных началах мастерскую по починке бандажей или цех по производству тары для нюхательного табака? — Поправив очки, добавил: — А если не хватит станков, мы обратимся к кузнецу Вакуле, к тому самому, гоголевскому.

— Я серьезно, остряк, — обиделся Глушко.

Великанов зашвырнул конспект на кровать.