Кружева лабиринта

Однако судьба уготовила мне иное предназначение. Понимая, что ничего не происходит, и я не слышу ничего, кроме шныряющего ветра по безлюдном улочкам, я открыла глаза. Лео стоял в шаге от меня, обнимая рукой шлем, а другую – спрятав в кармане брюк. Я изучала его лицо, не веря, что на коже нет шрамов, язв и ожогов – она была ровная, дышащая теплом, точно у младенца. Его густые волосы, слегка прикрывающие уши, излучали свет янтаря, и луна, торжествующая на чистом небе, отражалась в них сочным блеском. Глаза тоже светились, передавая что-то поистине бесподобное, доброе, на редкость простое. Но, занырнув в них глубже, с пристрастием, нельзя ни угадать там волчьего одиночества и уныния, способного сдвинуть с места любую гору. Я предположила, что именно Лео затащил меня в дом, спасая от Молли.

– Сегодня вновь сбежишь? – мягко спросил он, отдавая улыбку.

Сконфуженная, чтобы давать ясные ответы, я отрицательно покачала головой.

– Знаю, ты меня боишься, – продолжал он. – Люди болтают о Ферару всякую ерунду только потому, что мы немногим отличаемся от остальных. Пожалуй, ты тоже другая.

– Почему?

– Ты бродишь вокруг дома, который все обходят стороной при дневном свете. Что ты здесь делаешь в такое время?

Я молчала, роясь в разнообразии фальшивых причин, и Лео понял, что истины ему не узнать.

– Только не говори, что просто гуляла. У тебя опухшая губа и запачканная кровью одежда. На дороге не так скользко, чтобы здесь упасть. Это Клифтон тебя так отделала?

Я снова промолчала, проведя пальцем по губе. Она действительно нарушала прирожденную форму и наверняка смотрелась уродливо. Мне было стыдно признать, что стала жертвой избалованной девчонки.

– Можешь не отвечать, – добавил Лео после короткой заминки, – у нас неплохо получается разговаривать!

Он мелодично рассмеялся, и я осеклась на мысли, что с радостью бы слушала этот смех бесконечно.

– Извини. Нелепо всё, правда? Моё имя Кэти.

– А меня зовут Леонардо. Но для своих просто Лео. А ты же своя?!

Он весело подмигнул, издавая смешок, упоительно коснувшейся моих ушей.

– Я здесь и правда гуляла. А ты как здесь оказался?

– И я гулял.

– Неправда.

– Правда. Порой я люблю побыть один, почитать или подумать. А вероятность встретить кого-то в пустынном дворе Ньюмана – нулевая. Разве что исключение сегодняшний вечер. Я не ожидал, что наткнусь на тебя.

– Значит, ты приехал только что?

– Да, а почему ты спрашиваешь?

– Да так. Честно говоря, мне пора домой.

– Хорошо. Хочешь, подвезу тебя?

Я колебалась, а Лео, уловив дикую напряжённость в воздухе, протянул мне свой шлем с добродетельной полуулыбкой.

– Обычно я катаюсь один, и второй шлем мне без надобности. Так что возьми мой, – он предвидел, что я откажусь, и быстро добавил. – Я не допущу, чтоб ты передвигалась без защитного убора. Достаточно того, что вместо губ у тебя две греческие питы.

Я не сумела подавить улыбку и взяла шлем, а Лео тем же аккуратным неторопливым шагом направился к вездеходу. Фары разожглись едко желтым цветом. Лео медленно закинул ногу и сел. Я последовала за ним и, указав путь, прижалась к его широкой спине. Мы пробирались по вечерней дороге по Сатис-авеню, усеянной пасмурными очертаньями деревьев, которые рядами сторожили уснувшие дома. Безоблачное небо провисало черным полотном сверкающих звёзд, а луна мелькала среди деревьев и крыш, не желая оставлять нас без присмотра. Мои руки ласкал холод осеннего ветра, а разум тревожили мысли. Кто занёс меня в дом и распугал всех обидчиков? У меня не было других версий, кроме той, где замешан Лео, но тот опроверг её. Пока я размышляла, мы очень быстро настигли 69-ого дома. Лео остановился на обочине, а я спрыгнула с вездехода и отдала ему шлем.

– Спасибо тебе! Рада была познакомиться.

– И я рад, – робко сказал он.

Я подарила ему нелепую улыбку, которую обычно изображают в случае крайнего неудобства, а он сверкнул милой, обескураживающей в ответ. Я шла к дому и чувствовала, как Лео неподвижно смотрит мне вслед кротким взглядом, истончающим нежность и ласку.

– Мы встретимся завтра снова? – спросил он, едва я ступила на порог, простирая руки к двери.

– Не знаю… – обернувшись, сказала я. – Может быть и встретимся.

– Я понял.