Кружево Парижа

– А потом Исайя Харрис.

Моя рука была на полпути ко рту, но я поставила рюмку на стол.

– Он был блестящим музыкантом.

– И наркоманом.

Я разочарованно смотрела на него. Его лицо было непроницаемым, словно мы обсуждали фондовый рынок.

– Мистер Митчел, – сказала я, сердясь на себя: надо было приготовиться, – знаю, бизнесмену трудно понять артистический темперамент, гений в любой области неотразим и приносит свои награды… и проблемы.

– Что же, – вздыхая, заметил он, – как вы знаете из бульварной прессы, меня фотографировали с разными блестящими молодыми женщинами.

Я промолчала. Не стоило обесценивать мои отношения с Иззи, сравнивая их с моделями и восходящими звездами, с которыми его видели.

– А знаете, что меня поразило? У такой красивой женщины да в вашем возрасте было мало… отношений.

Я подняла рюмку к губам и, залпом выпив бальзам, не поморщилась и посмотрела ему в глаза.

– Я себя ценю высоко.

– Похоже, так.

Он продолжал меня разглядывать.

– Что же, это важный способ управления бизнесом. Но сведения, которые подтолкнули меня к моему решению, пришли из самого ценного источника, и полученная информация доказывала, что вы надежны, честны и очень преданны.

Я глотнула мятного чая, чтобы смыть неприятный привкус бальзама.

– Благодарю вас, – изящно кивнула я. – И кто же источник?

– Ладно, вот суть сделки, – продолжил он, не обращая внимания на мой вопрос. – Короткая помолвка. Вы получаете магазин на тех условиях, что предложили, половину первого этажа в небоскребе Митчела – с любой стороны, на ваш выбор – в качестве свадебного подарка я отписываю вам квартиру под моим пентхаусом.

– Свадебного подарка? – перебила я.

– Да, квартира в пентхаусе и та, что ниже, соединены лифтом. Никому не нужно знать, что мы не живем вместе. Для окружающих мы во всех отношениях будем счастливой парой, ведущей светский образ жизни.

Я начала было говорить, но он меня оборвал:

– Дайте мне сказать. В итоге я выполняю все ваши условия, с одним изменением: вместо помолвки мы женимся. Согласны?

Я была ошарашена.

– Я предлагала только помолвку, – наконец ответила я. – Брак может осложнить дело.

– Знаю. Но… – заявил он, встряхнув головой, – помолвка бессмысленна. Это как бы полумера. Только представьте, какие двери откроются нам как супругам в законном браке. Тогда мы действительно добьемся признания. Я составлю дарственную на квартиру прямо сейчас, и она будет вашей. Без каких-либо условий. И останется вашей, когда мы разведемся… по взаимному согласию в назначенное время. Это ценная недвижимость. Если мы заключим брачный контракт, то сэкономим на выплатах юристам.

Его встречное предложение меня поразило. Во всем, что он говорил, был смысл, но выходить замуж из-за коммерческой прибыли – это уж слишком.

Наш брак с Шарлем был священным, лучшим временем моей жизни. Брак с этим неловким дельцом напоминал пародию.

– Я ценю ваше предложение, – неуверенно заметила я, выигрывая время.

Ничего не скажешь, в его словах был смысл. Шарль навсегда останется в моем сердце.

– Так вы согласны?

– Это ведь не любовь, а бизнес, мистер Митчел.

– Я отдаю себе отчет.

– Никаких супружеских обязанностей.

– Конечно, нет. Никаких супружеских обязанностей – если вы не передумаете, – подтвердил он с непроницаемым лицом. – Хотя это было бы поводом для дальнейших переговоров. И вы не будете возражать против моих подруг?

Я подумала.

– Ну, если вы будете осторожны.

– Значит, по рукам, миссис Дюмаре?

Я изобразила самую радушную улыбку.

– Джимми, ты можешь звать меня Розой.

На его бесстрастном лице наконец расцвела широкая мальчишечья ухмылка.

– Извините меня за то, что я тянул время, и за выбор места встречи, но, по-моему, оно хорошо послужит нашим общим целям.

Он выпил залпом кофе, отодвинул стул и встал. Потом обошел стол и опустился передо мной на одно колено.

– Роза Дюмаре, ты выйдешь за меня замуж?

И, достав из кармана костюма небольшую синюю бархатную коробочку, протянул ее мне.

Второй раз за вечер меня застигли врасплох. Он не только изменил сделку, но и был полностью уверен, что выиграет.

Я не поднимала глаз, ma chère, но слышала, как вокруг все тактично умолкли. За нами наблюдали. Тщательно сосредоточившись, я наклонилась и медленно поцеловала мистера Митчела в губы.

– Джимми, конечно же, да.

Тишина в ресторане сменилась аплодисментами и поздравлениями, сопровождаемыми огнями фотовспышек, продолжавшимися, когда я открыла коробочку. И потом ахнула, снова сраженная наповал.

– Какая красота, правда.

– Удивлена?

– Не то слово, – улыбаясь, ответила я, не покривив душой.

Он оказался не так прост – я его недооценивала.

– По-моему, ты должен надеть его мне на палец.

Он достал кольцо из коробочки и, взяв меня за руку, надел на палец.

Я вытянула пальцы и полюбовалась крупным сапфиром с двумя бриллиантами по бокам, обрамленными белым золотом, кружевным узором, проходящим по густо-желтому, теплому золоту ободка. Кольцо было впору.

После нашей публичной помолвки он на лимузине привез меня домой.