Крылья из дыма и золота

С раздражением Мила снова посмотрела на Ашера, а он, в свою очередь, уставился на ее кофту. Она посмотрела вниз, но не заметила ничего необычного. Проведя по ней рукой, она ощутила, что ткань промокла.

– У них по-настоящему серьезные проблемы со слюноотделением.

Мила подавила смешок, показавшийся ей неуместным. Так что она изобразила серьезное лицо и кивнула. Однако предательски дрогнувшие губы выдали ее.

– Так что случилось?

Если Мила ответит на этот вопрос, пути назад уже не будет. Она понятия не имела, где именно окажется, но была уверена, что это действие нельзя будет отменить. И она чувствовала, что Ашер не отступит. С какой стати она должна ему все рассказывать? Как она объяснит то, чего не понимает сама? И с чего начать? В конце концов, есть ведь еще проклятье.

– Мила?

То, как он произносил ее имя, и тот факт, что он использовал его, а не прозвище, подталкивали Милу к тому, чтобы хотя бы попытаться. Но сначала ей самой нужно было кое-что выяснить.

– Не знаю, с чего начать. И не знаю, почему ты здесь и почему я здесь, где мы вообще находимся и почему я должна тебе доверять.

Закинув ногу на ногу, Ашер задумчиво молчал. Мила начала беспокоиться, она с трудом удерживалась от того, чтобы нервно поерзать в кресле или отвести взгляд. Или заговорить.

– Похоже, мы тут вдвоем. И к тому же я не очень понимаю, с чего начать.

Мила отчетливо заметила, как он стиснул зубы и в его лице отразилось напряжение, хотя тело по-прежнему излучало расслабленность.

– Это мои покои, и я принес тебя сюда, чтобы с тобой ничего не случилось. Ну и еще потому, что мне стало любопытно.

Покои. Кто в наши дни вообще так выражается?

– Ты сейчас пытаешься понять, что же с тобой произошло.

– На самом деле я пытаюсь понять, почему ты хочешь, чтобы я была в безопасности, – ответила Мила, и на мгновение ей показалось, будто в комнате стало холоднее.

– Ты еще не можешь мне доверять, согласен. Доверие нужно заслужить. Но я не вру.

Мила поверила ему – и мысленно выругалась, осознав это. Потому что она сидела здесь, а не сбежала, стремясь как можно быстрее оказаться подальше от Праги.

Потому что она была слишком любопытной и жадной до знаний. Она медленно понимала, почему мама не всегда считала это положительным качеством.

– Я кое-кого ждала, – начала она. – Но человек, с которым я должна была встретиться, внезапно упал без сознания. – Мила замолчала и с трудом сглотнула, снова вспомнив бесцветное лицо Виктора. Сможет ли она это произнести? А что она теряет?

– Он был Серым.

Ашер откинулся на спинку кресла.

– Серым?

Простой вопрос, без насмешки или осуждения.

– Да. Так я это называю. Некоторые люди – серые, у них нет цвета. Они выглядят так, словно сошли с черно-белого фото. – Мила глубоко вздохнула. – Я быстро усвоила, чем они отличаются от других людей.

Ашер зачарованно наблюдал за Милой, не перебивая ее.

– Те, кого я вижу как Серых, скоро умрут. Они… пути назад нет. По крайней мере, мне так кажется. До сих пор всегда так было. Иногда остается несколько дней, иногда несколько недель или месяцев. Но смерть неизбежна. Как только они становятся серыми, цвет больше не возвращается. Пожалуй, я слишком часто видела подобное.

Тишина, повисшая после этих слов, была такой громкой, что Миле захотелось зажать уши. Вместо этого она лишь вцепилась пальцами в ткань своих джинсов.

– Я принесу нам чего-нибудь попить, – только и сказал Ашер в ответ, и это на какое-то время успокоило Милу.

Он не стал над ней смеяться, не стал кричать или ругаться. Принести попить – хорошая реакция. И пока он подходил к шкафу, стоявшему у стены, Мила встала и вернулась к кровати. Присев на ее край, она почесала одну из собачек, которая в ответ на это широко зевнула и потянулась. Затем она подползла по кровати к Миле и прижалась к ней. Мила провела пальцами по ее шерсти. Она была густой, но при этом мягкой и нежной, зверь не походил ни на одно знакомое ей животное. «Такие узловатые лапки, – подумала она. – Такие большие глаза».

Затем она почесала и второго – тот подобрался к Миле, забрался ей на колени и свернулся клубком. Он излучал тепло, и это было очень приятно. Похоже на защищенность с ноткой уверенности.

Гладя их обоих, она на мгновение подумала, что… но нет, это было невозможно. Наверное, дым ей просто померещился. Комната освещалась довольно слабо, так что это не исключено. Моргнув, она снова посмотрела на них, но не увидела ничего особенного.

Наверное, она просто устала.

Ашер протянул Миле бокал вина, и хотя у Милы пересохло во рту, она сомневалась, брать ли его. Она никогда не отдавала предпочтение алкоголю: он ей просто не нравился.

– Я принесу тебе воды, – произнес Ашер, словно прочитав ее мысли.

Уже в следующее мгновение он протянул ей стакан воды, и она благодарно кивнула, а затем сделала большой глоток. Ей было приятно: она хотела пить сильнее, чем предполагала.

– Ты им нравишься. – Ашер прислонился к креслу и отпил вина из своего бокала.

– Ты про собак? Это им несвойственно?