Крылья колдуна

Черная громада моря сливалась с небом, и казалось, остров плавает в бесконечном мраке. Либеморт погрузился в ночной мрак, редкие огоньки рассыпались по склону холма там, где еще остались фермы. Огибающая пансион стена подсвечивалась фонарями. В здании тоже горели огни зажженных окон, но один светил неровно, то вспыхивая, то угасая.

– Пожар! – ахнула Тиль. – Пансион горит!

* * *

Она рванула к дороге, потом вернулась, натянула забытые ботинки. Белый ангел все так же скорбел над старой могилой, и Тиль вдруг почувствовала, что ее распирает от злости. На колдуна, который перешел все границы, на саму себя – за то, что попала в такую ситуацию, на человека, который давно умер, но перед этим прожил долгую и уютную жизнь, а теперь его дух нашел покой, а над прахом плачет мраморный ангел.

– У тебя глаза светятся как фары, – заметил Ланс. Он прикоснулся к дивану, и тот съежился, снова превратившись в кожанку. – Так-то оно круто, и дорогу лучше видно, но в пансионе могут не понять.

Фыркнув, Тиль побежала вниз по холму, глядя под ноги. От энергии, не нашедшей выхода, было светло на пару метров вокруг, но кресло, оставленное Ульрихом у обочины, все равно вынырнуло из темноты неожиданно, напугав Тиль до чертиков. Она шарахнулась в сторону, споткнулась, и Ланс поймал ее за руку, не позволив упасть.

Матильда сердито выдернула ладонь, глянула в сторону домика – свет горел в кухонном окне, на миг там показался огромный силуэт тролля, но Тиль побежала дальше. Она заглянет к нему завтра. Первые тяжелые капли дождя упали в дорожную пыль, оставив круглые вмятины, ударили по щекам, охладив горячую кожу. А следом под ноги Тиль рухнула рыбина размером с поросенка. Она подпрыгнула на боку, перевернулась, на чешую налипла грязь. Рот беззвучно открывался, а круглый глаз казался слепым.

– Берегись! – крикнул Ланс, дернув Тиль к себе, и на место, где она стояла, упала еще одна рыба. – Бежим, скорее!

Тиль тряхнула плечом, сбрасывая его ладонь, подняла руки вверх, и свет, сорвавшийся с кончиков ее пальцев, понесся к набрякшему небу, сверкнув молнией. Туча впитала энергию, как мочалка воду, и, мягко засияв в ночном небе, поплыла к желтому глазу луны, расталкивая другие облака и удаляясь от Либеморта.

За тонкой оболочкой света мерещились силуэты рыб. Крупная тень с хищным загнутым плавником стремительно метнулась от одного края тучи к другому, поглотив по пути мелкую рыбешку.

Тиль качнула руками, указывая направление, а потом резко развела их в стороны. Светящаяся оболочка порвалась, как истончившаяся наволочка на подушке. Сплошной поток воды, в котором густо мелькало серебро рыбьей чешуи, хлынул в море и через несколько мгновений иссяк.

– Где-то случился мощный выброс магии, – хмыкнул Ланс, толкнув носком ботинка рыбину, и та, подпрыгнув, ударила его хвостом. – Реакция мироздания на мой диван? Вряд ли… Кстати, Матильда, какие у тебя способности? Это не очень-то похоже на целительство.

– Второй вопрос? – уточнила Тиль, растирая зудящие от выброса энергии ладони.

– Нет, – ответил он.

– Ну и не твое дело, – отрезала Тиль, снова направляясь к пансиону, но уже не так быстро.

Свет в ее глазах погас, дорога погрузилась в темноту, и огонь, пляшущий в окне пансиона, тоже постепенно затухал. У ворот Тиль притормозила, повернулась к Лансу и положила ладонь на его щеку, исполосованную ногтями.

– Не подумай, что я делаю это ради тебя, – буркнула она, когда короткая вспышка энергии озарила лицо Ланса. – Просто нам ни к чему лишние вопросы.

– Понял, – кивнул колдун. – Когда все тут закончим, можешь снова мне рожу расцарапать.

– Идет, – согласилась Тиль, убирая ладонь, под которой не осталось даже шрамов.

Они прошли по дорожке между туй, с которых кто-то оборвал все цветы, вышли на площадь перед пансионом, где собрались, кажется, все: и ученицы, и преподаватели, и обслуживающий персонал. Кто-то плакал тихо, кто-то навзрыд, Петра ругалась с какой-то пожилой женщиной, которая стояла перед ней, опустив голову. Из двух окон валил черный дым, но огня больше не было видно.

– Никто не пострадал? – громко спросил Ланс.

Все повернулись к ним, звуки на мгновение смолкли, а потом площадь разразилась криками. Девочки бросились к Лансу, Клэр повисла у него на шее.

– Слава богу! – воскликнула Петра, пробираясь через толпу и расталкивая девочек без лишних церемоний. – Это ваши комнаты. Мы думали… мы боялись… – Она прижала руку, обвитую змейкой часов, к груди, крупная как горох слеза прокатилась по щеке. Петра порывисто стиснула Тиль, поцеловала в лоб. – Матильда, девочка моя, – выдохнула она алкогольными парами. – Как я рада, что все обошлось. Где вы были? Выходить за территорию пансиона по ночам строго запрещено!

– Но, по-видимому, мы правильно сделали, что решили прогуляться, – хмуро заметил Ланс, глядя на выгоревшие окна. – Матильда, ты здесь не останешься.

– Это случайность, – пылко возразила Петра. – Возможно, вы сами стали причиной пожара! Вспомните, вы не привозили с собой электроприборы? Не оставляли включенным утюг?