Читаем Крым. Ханы, султаны, цари. Взгляд на историю полуострова участника Крымской кампании полностью

Запорожцы, которые позже стали действующими лицами истории Крыма, в конечном счете откололись от украинских казаков и образовали отдельное войско. Они отличались сочетанием самых варварских обычаев с достойными уважения чертами характера. Каждый, кто желал быть принятым в это сообщество, должен был выдержать суровые испытания — пройти на лодке через тринадцать днепровских порогов против течения, несколько раз подряд переплыть Днепр, поразить мишень пулей из карабина или пронзить стрелой летящую птицу. Он должен был убить десять врагов, побывать в успешном походе на Черное море, быть неженатым и исповедовать православие. Члены этого братства были верующими людьми и посещали религиозные службы, которые совершали священники-миссионеры, но никогда не позволяли читать себе проповеди и церковные наставления. В более поздние времена они перестали соблюдать перечисленные выше условия приема и начали принимать к себе отчаянных удальцов любого рода; в результате у днепровских порогов зазвучали почти все языки Европы. Раз в год, 1 января, они сходились на общее собрание, чтобы решить судьбу своего атамана, то есть верховного вождя, и подчиненных ему командиров. Во время собрания эти должностные лица стояли на ногах до тех пор, пока не произносилось решение, а потом либо сохраняли свою должность и означавшие ее регалии, либо сдавали эти регалии своим преемникам и становились обычными казаками — в зависимости от того, было их поведение одобрено собранием или нет. Если был выбран новый атаман, ему официально объявляла об этом депутация, настолько разгоряченная водкой, что могла вести себя буйно. По правилам приличия полагалось, чтобы избранник два раза отказался от должности атамана, но, если он повторял свой отказ трижды, ему приходилось плохо. Его хватали, а потом пинали ногами, щипали, толкали, били дубинами и швыряли из стороны в сторону так, что это становилось опасно для жизни. Когда он принимал назначение, гремели литавры, объявляя о начале правления нового вождя, а затем начинался обряд его вступления в должность. Самый старший из присутствующих запорожцев под громкие крики прилеплял к лицу атамана комок земли, смешанной с водой или растаявшим снегом. В шапку избранника втыкали журавлиное перо, а в руку ему давали жезл — знак правителя. Затем подданные заставляли его выпить глоток дегтя. Позволив ему прочистить горло, они в виде утешения подносили ему стакан прекрасной медовухи, который он должен был выпить одним глотком. Такова была коронация короля порогов.

Днепровские казаки, свирепые и беспощадные разрушители за пределами своей страны, дома были во многих отношениях справедливыми и человечными. Их хижины были всегда открыты для любого незнакомца, кроме еврея, и такому гостю они подавали свою лучшую еду. Преступника ждало суровое наказание. Убийцу клали на тело убитого, растягивали на нем, привязывали и хоронили заживо вместе с трупом. Вора привязывали к столбу, а рядом клали палку и бочонок с водкой. Каждый мог ударить вора палкой и за это отпить глоток водки. Одна скала в русле реки называется Разбойник и своим именем напоминает о суровом народе, когда-то владевшем этими водами. Одно из главных казачьих поселений находилось на острове Хортица. Этот остров, укрепленный самой природой, поднимается над водой на высоту больше ста футов и со всех сторон защищен гранитными валунами. На нем до сих пор сохранились следы крепостных укреплений и рвов, окружавших казачьи лагеря. Теперь этим островом владеют мирные и трудолюбивые немецкие колонисты.

Перейти на страницу:

Все книги серии Всемирная история (Центрполиграф)

История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике
История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике

Джордж Фрэнсис Доу, историк и собиратель древностей, автор многих книг о прошлом Америки, уверен, что в морской летописи не было более черных страниц, чем те, которые рассказывают о странствиях невольничьих кораблей. Все морские суда с трюмами, набитыми чернокожими рабами, захваченными во время племенных войн или похищенными в мирное время, направлялись от побережья Гвинейского залива в Вест-Индию, в американские колонии, ставшие Соединенными Штатами, где несчастных продавали или обменивали на самые разные товары. В книге собраны воспоминания судовых врачей, капитанов и пассажиров, а также письменные отчеты для парламентских комиссий по расследованию работорговли, дано описание ее коммерческой структуры.

Джордж Фрэнсис Доу

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука
Мой дед Лев Троцкий и его семья
Мой дед Лев Троцкий и его семья

Юлия Сергеевна Аксельрод – внучка Л.Д. Троцкого. В четырнадцать лет за опасное родство Юля с бабушкой и дедушкой по материнской линии отправилась в Сибирь. С матерью, Генриеттой Рубинштейн, второй женой Сергея – младшего сына Троцких, девочка была знакома в основном по переписке.Сорок два года Юлия Сергеевна прожила в стране, которая называлась СССР, двадцать пять лет – в США. Сейчас она живет в Израиле, куда уехала вслед за единственным сыном.Имея в руках письма своего отца к своей матери и переписку семьи Троцких, она решила издать эти материалы как историю семьи. Получился не просто очередной труд троцкианы. Перед вами трагическая семейная сага, далекая от внутрипартийной борьбы и честолюбивых устремлений сначала руководителя государства, потом жертвы созданного им режима.

Юлия Сергеевна Аксельрод

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное

Похожие книги