Крымские черви

  Твердо ответив тетке «нет» на ее уговоры о целесообразности отъезда и предположения о переживаниях и взволнованности отца, Маша настояла на том что останетсяво что бы то ни стало и пока семья тети Нюры будет находиться в опасности и терпеть невзгоды, она переживет все это  с ними вместе до конца и уже тогда уедет только, когда все благополучно разрешится само собою, суматоха уляжется, а они еще посмеются над своими сегодняшними страхами и тревогами.

  Ждать у моря погоды занятие пустое и глупое, но разгонять тучи зонтом, объяснила свое решение Маша, дело не более достойное и правильное.

   На том и порешили.

  Немцам повезло. Отстояв километровую очередь, направо и налево раздавая мелкие взятки, они умудрились-таки заполучить два билета на московский рейс и остались в аэропорту с Верезиным-старшим ждать посадки, не рискуя уже возвращаться домой, хотя до того момента когда самолет разгонится по полосе и оторвет тяжелое брюхо от земли в запасе было несколько часов.

Митя  Верезин пожал руки гостям – костлявую и холодную у Хельмана и теплую широкую ладонь Эрне – и пожелав им благополучного перелета, услышал от Хельмана бессвязную фразу прощания о том, что все, вроде того, здесь тоже образуется и может быть,.. даст Бог,.. на будущий год… Ладно, свидимся.

Митя сказал отцу что будет скорее вечером и приказал не ждать себя к ужину и не беспокоиться попусту, предположив что перекусит у Васинцева, к которому теперь и идет.

Протиснувшись с трудом сквозь толпу, которая наполнила здание аэропорта едва не раздвинув стены и поняв что в шуме ее и гомоне он мало что сможет услышать, Верезин отыскал на улице укромное местечко со скамьей под корявой приземистой сливой, достал телефон из кармана и набрал номер Лиды Бойко.

– Алло. – трубку взяла ее мать и услышав голос Мити, обрадовалась ему и с волнением и легкой грудной хрипотцой, какая была особенностью ее разговора, спросила у парня что он думает обо всех этих газетных статьях и наступающих червях.

– Не знаю кому и верить. – чистосердечно ответил Верезин – В листовках говорится что червей вокруг города едва ли больше пятидесяти штук и что если их не трогать и обходить стороной, то они ничего дурного никому не сделают.

– А как же газета?

– Да, я читал. Если это правда, то.. – Митя раздумывал, имеет ли он право успокаивать женщину или же теперь каждый должен знать то что есть на самом деле – наше дело дрянь, надо полагать. На одном только поле более сотни червей? Выходит, по всему пригороду их уже несколько тысяч?

– Ох, неужели это правда?

– Нет, конечно. Я думаю что нет. Газеты любят раздувать шумиху, лишь бы только сплавить весь тираж, поэтому не стоит чрезмерно волноваться.

– Скорее всего ты прав.. – услышал он задумчивый голос в трубке и представил как мать Лиды стоит сейчас и расширенными припухшими после неспокойного сна глазами, глядя в зеркало, воображает себе тысячи и тысячи мерзких скользких червей – Беда прямо какая-то…Беда.. Ты, должно быть хотел услышать Лидочку? Я ее позову.

– Да, если можно.

Трубка громыхнула, очевидно положенная на твердую поверхность полки с зеркалом и после непродолжительного молчания зашуршала и снова ожила.

– Привет, Митя – голос у Лиды был грустным и, возможно, даже обиженным. Переговорив с девушкой пару минут, Верезин выпытал у нее причину дурного настроения – отец Лиды запретил ей выходить из дому в одиночку, прикрывая свое решение размытыми  наставлениями о том, что в городе неспокойно и дочь оказалась запертой под домашним арестом. Посочувствовав ей, не став обвинять отца Лиды в чрезмерных предосторожностях, Митя пообещал зайти в свободный час и попытаться развеять скуку заточенной среди стен квартиры подруги.

Попрощавшись и неряшливо сплавив телефон в джинсовый узкий карман, он добежал до отходящего от остановки автобуса и запрыгнув в него, отправился в центр, туда, где еще можно было застать привычный порядок и спокойствие знакомых с детства выметенных и выбеленных улиц.

На центральной площади, мимо которой пролегал путь автобуса, Верезина  поразила неожиданно большая толпа, собравшаяся вокруг вагончика на колесах, чью тушу приволок на сцепке к площади военный грузовик. Недалеко от сборища горожан, присев на бордюр, курили сигареты, мрачно поглядывая по сторонам, несколько солдат, стороживших два походных суповых термоса. На воспарившие в воздух вопросы о предназначении толпы, водитель маршрутки ответил что здесь идет набор в добровольческие отряды и прямиком отсюда, получив благословение и амуницию, бригады отправляются на грузовиках за город рубить червей в лапшу.

– Странное соотношение.– заметил сидевший боком к окну полный и потный пассажир – Набрать так много бездельников и перевести на них целую гору продуктов! Из какого соотношения они исходят? Один человек с лопатой на одного маленького червя?