Кто готовил Тайную вечерю? Женская история мира

Всякий раз, слыша сравнение, которое кажется нелестным для их пола, дамы выражали подозрение, что мы, мужчины-аналитики, так и не смогли преодолеть глубоко укоренившиеся предрассудки против всего женского… На это оставалось только отвечать: «К вам это не относится. Вы – исключение, в этом отношении вы скорее мужчина, чем женщина».

Зигмунд Фрейд

Итак, женщины получили право голосовать. Венец и центральный символ борьбы за женские права, эта возможность воплощала в себе и все прочие: право на образование, на равенство перед законом, на доступ к «мужским» профессиям, на владение собственностью. Но много ли проку в высшем образовании для незамужней матери четырнадцати детей? Много ли дает избирательное право женщине средних лет, которая после семнадцатых родов за двадцать лет страдает выпадением матки и просто не может дойти до избирательного участка?

Еще в то время, когда борьба за женские права была в самом разгаре, многие понимали: без физической эмансипации женщины эта победа окажется пустышкой. В 1919 году Виктор Робинсон из Американской лиги добровольного родительства назвал краеугольным камнем и кульминацией борьбы за свободу битву за контрацепцию и предупредил, что на этой стадии, как и на всех предыдущих, женское движение столкнется с ожесточенным противостоянием:

Когда женщины впервые потребовали допустить их к высшему образованию, мужчины возражали: женщине, изучившей ботанику и узнавшей, что у растений имеются половые органы, не место среди ее респектабельных сестер. Когда женщина постучалась во врата медицины, мужчины говорили: если она прослушает курс анатомии, какая же из нее выйдет жена и мать? Когда она попросила хлороформа, чтобы облегчить родовые муки, мужчины поспешили ответить: женщина, производящая детей на свет без боли, не сможет их любить. Когда замужняя женщина потребовала себе права собственности, мужчины клялись, что такой радикальный шаг полностью уничтожит влияние женщины в семье, подорвет основы семейного единства, разрушит истинное блаженство супружеской жизни, и уверяли: они против не потому, что менее нас любят справедливость, но потому, что больше любят женщин. Все те годы, что женщины боролись за свои гражданские права, мужчины, собираясь в буфетах и курительных, жаловались друг другу, что женщина ныне готова порвать с домом. Теперь женщина требует власти над собственным телом – и находятся мужчины, которые отвечают: если женщина научится предотвращать беременность, то совсем откажется от материнства. Похоже, нам не избавиться от мужчин, преследуемых страхом, что женщины планируют погубить человечество. Взывать к их разуму бессмысленно, и остается лишь надеяться, что всеобщее образование и правильное применение методов контрацепции с ними покончит[360].