Кто готовил Тайную вечерю? Женская история мира

Революции нельзя избегать.

Бенджамин Дизраэли

Муж, дом, семья. Столетия, даже тысячелетия жизнь женщины вращалась вокруг этой святой троицы – вечной, неизменной, всепоглощающей, в привычном и безопасном кругу почти не меняющегося со временем домашнего хозяйства. Некоторым, однако, судьба судила родиться во времена испытаний, когда привычные образцы не просто менялись – рушились в страшных катаклизмах, системы, казавшиеся вечными, испарялись без следа, от их величественных храмов и роскошных дворцов не оставалось даже развалин. В такие времена женщины несли двойное бремя: переживали шокирующую встречу с новым, стараясь в то же время собрать и удержать осколки старого, одной подъятой рукой приветствовали новый рассвет, другой все еще укачивали ребенка или засевали поле. Никакие революционные бури не устраняют потребности в пище, любви, тепле, убежище, свете и жизни – и все это обеспечивают женщины, бойцы домашнего фронта.

Однако, как правило, домашние обязанности не мешали революционной деятельности, когда женщины отдавали умы и сердца борьбе за правое дело. Примечательно, сколь на многое, как на войне, так и в труде оказывались способны женщины и сколь мало останавливали их предрассудки о женской телесной слабости и умственной неполноценности. С самых первых революционных волнений в Америке женщины были на переднем крае, как в практической деятельности, так и в одушевлявшей ее независимой мысли: во время восстания Бэкона 1676 года одна женщина была отправлена им на поиски сторонников мятежа в глубинке и первой привела на службу Бэкону отряд его сторонников, а другая, Сара Грендон, после подавления восстания была лично, по имени, изъята из списков амнистированных, поскольку «всеми силами способствовала и немало послужила прошедшему ужасному мятежу». Еще одна Сара, мистрис Драммонд из Джеймстауна, Виргиния, воплотила в себе боевой дух всех этих женщин, когда в ответ на угрозы губернатора, обещавшего казнь за участие в беспорядках, переломила у него перед носом прутик с такими словами: «Всей мощи Англии я боюсь не больше, чем переломленной соломинки!»[256]. И после поражения мятежа Сара не утратила мужество и решимость, но теперь обратила их на благо семьи: пламенными и настойчивыми прошениями ей удалось вернуть владения Драммондов, конфискованные английской короной. До того как история встанет на сторону американцев, оставалось еще сто лет.

И когда разразилась Великая американская революция, важную роль сыграли в ней отвага и решимость женщин. От всех взрослых колонисток ожидалось, что они будут пламенно призывать мужчин на войну, упрекать трусов и дезертиров: «Нью-Йорк Газетт» за 2 октября 1775 года рассказывала, как деревенские девушки, когда к ним на «вечорку» пришел молодой лоялист-«тори», раздели его до пояса, облили патокой и засыпали травой. Другие апокрифические сообщения повествовали о том, как женщины в кризисные моменты сколачивали военные отряды, надевали униформу и «не уступали мужчинам в доблести». Сами женщины тоже не молчали: Элиза Уилкинсон от имени многих мужественных вдов обратилась ко всем американкам с призывом пожертвовать своими мужьями ради правого дела, добавляя при этом: «Если бы мой муж отказался идти в бой для защиты отечества, думаю, я презирала бы его всей душой»[257].

Несмотря на очевидную пропагандистскую силу этих призывов, убеждали они не всех и каждую. Сара Ходкинс, двадцати пяти лет, была матерью двоих детей, и младший едва появился на свет, когда муж ее в 1775 году записался в ополчение, осадившее Бостон. Она так и не смирилась с его отсутствием и писала ему так: «Почти каждый день я жду тебя, но не позволяю себе обманываться надеждой, ибо на что ни попытаюсь опереться… встречаю лишь беды и разочарования». Саркастически посылала привет его полковому командиру – «надеюсь, ему не лучше моего спится в холодной одинокой постели» – и упрекала за то, что муж оставил жену и детей: «Нашему крохе уже шесть месяцев, а отца у него, почитай, не было и нет»[258]. Но в первую очередь Сара давила на мужа, как только могла, чтобы он не вздумал завербоваться в ополчение на следующие три года – по причинам, ясно изложенным в «Коннектикут Курант» от 8 сентября 1777 года:

Как же получается, что во многих городах бедные жены наших солдат ходят от двери к двери, умоляя помочь им самым необходимым для жизни… а их гонят прочь, хотя все наши общины торжественно обещались поддерживать семьи тех, кто сражается за отчизну?