Кто хоронит мертвецов

Себастьян бросил взгляд на то, что осталось от Тупа, затем отвёл глаза в сторону.

— Так он утонул? Или его убили?

— Может быть и то, и то. Может быть одно, может быть другое. Трудно сказать.

— Вот как?

— Да. — Гибсон со звоном отложил нож и потянулся за тряпкой, чтобы вытереть с рук запекшуюся кровь. — Его могли ударить по голове, а потом бросить в реку, где он и утонул. Или он мог упасть и удариться головой, свалиться в реку и утонуть. Он мог даже свалиться в реку, удариться обо что-нибудь головой, а потом утонуть.

— Но ты хочешь сказать, что он был жив, когда упал в воду?

— Необязательно. Также его могли убить, ударив по голове, а потом сбросить в реку. Ему нанесли весьма сильный удар, который мог бы прикончить беднягу и без помощи реки.

— В легких у него была вода?

— Да, вода, песок, даже несколько кусочков травы.

— Значит, он, должно быть, вдохнул всю эту дрянь. Так ведь?

— Нет. Если бы в его легких не было воды, тогда я мог бы сказать тебе, что да, он, вероятно, был мертв, когда упал в воду. Но действие реки могло привести к тому, что вода попала в легкие уже после того, как он умер. — Гибсон поднял нож и ткнул им в то, что, как понял Себастьян, должно было быть легкими Роуэна Тупа. Они лежали на ржавом подносе, стоявшем на ближайшей полке. — Видишь эту белую пену?

— Да, — ответил Себастьян, которому вовсе не хотелось всматриваться слишком пристально.

— В легких утопленников, вытащенных из Темзы, часто можно найти тонкую белую пену, похожую на эту. Но мы видим ее и в легких людей, у которых отказало сердце или кто ударился головой. Так вот, сердце твоего Роуэна Тупа было в полном порядке. Но этого нельзя сказать о его голове.

Себастьян испустил долгий разочарованный вздох.

— Значит, ты ничего не можешь мне сказать?

— Нет. Единственное, что хоть немного странно в этой истории, так это то, что его быстро нашли. Свежее мертвое тело чаще всего тонет как камень. Как правило, трупы не всплывают снова, пока в их кишках не накопится достаточно газа, чтобы поднять их на поверхность. А в это время года подобный процесс обычно занимает около пяти дней.

— Пять дней? Так почему же Тупа нашли на острове Ромни менее чем через двенадцать часов после его исчезновения?

Гибсон пожал плечами.

— Должно быть, дело в том, как именно он угодил в воду. Например, под сутану попал воздух. Такое случается. Его отнесло к острову, и он застрял в деревьях, прежде чем успел утонуть.

Себастьян оперся руками о каменный стол и уставился на бледное костлявое лицо мертвеца.

— Не могу поверить, что он поскользнулся и ударился головой. Кто-то его убил.

— Возможно, — согласился Гибсон. — Но если они не найдут на берегу реки окровавленную дубину, ты никогда не сможешь этого доказать.

* * *

Позже, тем же утром, Себастьян присоединился к сэру Генри Лавджою в кофейне неподалеку от Стрэнда.

— Я поручил ребятам разобраться с этим Диггори Флинном, о котором вы спрашивали, — сказал Лавджой, осторожно делая глоток горячего шоколада. — К сожалению, они не смогли найти его следов.

— Это может быть вымышленное имя. — Себастьян обхватил руками свой дымящийся кофе. — Я только что из операционной Гибсона.

— И что же?

— Он говорит, что результаты вскрытия Тупа неоднозначны: причётник мог быть убит или просто поскользнулся и упал в реку.

Лавджой задумчиво посмотрел на Себастьяна.

— Возможно, это объясняет, почему Тупу не отрубили голову, ведь на самом деле его не убивали.

— Его убили, — возразил Себастьян.

— Тогда как вы объясните разницу в способе убийства и в обращении с телом?

— Возможно, у убийцы не было времени, чтобы совершить своё ужасное деяние. Или он не хотел, чтобы мы связали смерть Тупа со смертью Престона и Стерлинга. Или…

— Или? — подсказал Лавджой.

Себастьян положил локти на стол.

— Спросите себя: зачем убийце отрубать головы своим жертвам?

— Потому что он сумасшедший.

— Это одно из объяснений. Но есть и другие. Целью убийцы может быть запугивание — либо общества в целом, либо одного конкретного человека, который знает, что он следующий.

— Например, кого?

Себастьян покачал головой.

— Даже не знаю.

Откуда-то издалека донесся стук военного барабана и топот марширующих ног.

— В любом случае, — сказал Лавджой, — это дело рук сумасшедшего. Ни один здравомыслящий человек не станет отрубать людям головы.

— Я думаю, что большинство из нас немного сумасшедшие, каждый по-своему.

— Но не настолько же, чтобы отрезать человеку голову?

Себастьян смотрел в покосившееся окно на улицу, заполненную дородными матронами, городскими торговцами и обычной суетой лондонского утра. Но он ничего этого не видел. Перед его глазами было другое время, другое место.

— Такое случается в бою, — сказал он. — И чаще, чем вы думаете. Как будто акт убийства пробуждает в нас что-то примитивное: глубокую и мощную ярость, которая находит выражение в нанесении увечий уже мертвому врагу.

— Вы думаете, что мы имеем дело именно с этим? Ярость? Но из-за чего?

— Все еще не знаю. Но подозреваю, что гнев был направлен на Престона и Стерлинга, в то время как Туп…его убили просто из опасения, что он мог что-то увидеть.