Кто посягает на олимпийский огонь?

С проблемами иного рода пришлось столкнуться во время следующих Игр, в Сент-Луисе. Они, кстати, также проводились одновременно со Всемирной выставкой, дирекция которой, отмечу, всячески стремилась использовать соревнования в рекламных целях, в интересах коммерции (вот вам еще одна параллель с Лос-Анджелесом). И знаете ли вы, Сергей, что Кубертен отказался приехать в Сент-Луис — в знак протеста против намерения американцев отстранить небелых спортсменов от основных состязаний? Да-да, получается проблема борьбы с расизмом была острой и тогда. Вот что Кубертен написал много позже в своих мемуарах: «Игры в Сент-Луисе и так были без изюминки. У меня лично никогда не было желания присутствовать на них… Что касается «оригинальности» программы, то… два дня, названные почему-то «антропологическими», были отведены для соревнований негров, индусов, филиппинцев, к которым отважились присоединиться турки и сирийцы…» Расистские старты Сент-Луиса возмутили Кубертена до глубины души.

Не сегодня проявилась и тенденция политизации игр. Политиканы пытались воспользоваться олимпийскими соревнованиями в своих корыстных целях и раньше. Один из наиболее известных примеров такого рода — дискуссия в германском имперском собрании 14 февраля 1914 года. Многие депутаты заявили тогда, что Олимпийские игры в Берлине в 1916 году (они не состоялись из-за войны) следует провести таким образом, чтобы они символизировали в глазах всех народов мира силу и организационные способности Германской империи.

И разве не должны были стать уроком для олимпийского движения зимние и летние Игры 1936 года, которые были использованы гитлеровским фашизмом для достижения сугубо политических целей? Вот что писал об этом в своей «Всеобщей истории физической культуры и спорта» видный венгерский ученый Ласло Кун:

«Когда МОК в апреле 1932 года на барселонской сессии вынес решение о проведении зимней Олимпиады в Гармиш-Партенкирхене и летней — в Берлине, гитлеровцы по всей стране протестовали против надвигающейся на немецкую нацию «интернационалистской заразы». Однако после захвата власти в 1933 году Гитлер увидел в Олимпиаде новые возможности для маневров. И как свидетельствует об этом протокол за номером 33/д 155, обнаруженный в Берлинском олимпийской архиве, «пояснил, что Германия с точки зрения внешней политики находится в очень трудном положении. В целях завоевания мирового общественного мнения Олимпиада должна сопровождаться крупными культурными мероприятиями…» Говоря проще, он понял, что с помощью мирных лозунгов Олимпиады 1936 года можно обеспечить международное признание его тоталитарной системы и одновременно отвлечь внимание от военных приготовлений».

И далее:

«Олимпиада в Берлине вылилась в издевательство над идеей мира. Соблюдая внешние формальности, геббельсовский пропагандистский аппарат умело использовал ее для пропаганды фашистских идей и одурачивания мирового общественного мнения».

Меркурьев. А что же Международный олимпийский комитет? Неужели безучастно наблюдал, как нацисты нагло насилуют олимпийские идеи?

Автор. К сожалению, да.

Меркурьев. Молчание, как известно, знак согласия…

Автор. В данном случае скорее признак бессилия. Самое печальное заключается в том, что история повторилась спустя много лет, и мы об этом уже говорили. В Лос-Анджелесе Олимпийская хартия была, по сути, превращена в ничего не значащий листок бумаги. А руководители Международного олимпийского комитета молчали.

Меркурьев. Но почему?

Автор. Потому что в верховном органе международного олимпийского движения, в его штабе не все благополучно. Многие нынешние проблемы лишь результат слабости МОК, его неспособности держать ситуацию под контролем. В противном случае, думаю, проблемы давно уже были бы решены.

Попробую изложить свою собственную точку зрения на причины слабости МОК. Так, еще в прошлом веке была выработана своеобразная, далеко не демократическая система пополнения состава комитета, точнее самопополнения, согласно которой новые кандидаты не делегируются соответствующей страной в МОК, а избираются им самим. Другими словами, избранные члены Международного олимпийского комитета не представляют в МОК свою страну, а, наоборот, являются его представителями в своей стране.

Меркурьев. М-да, странная система…

Автор. Когда-то она имела право на существование. В условиях, когда идея возрождения Олимпийских игр подчас принималась в штыки, необходимо было обеспечить независимость членов МОК от правительств и даже спортивных органов соответствующих стран. Однако ныне принцип самопополнения, что называется, не работает. Более того, он стал серьезным барьером на пути прогресса. Международный олимпийский комитет признает ныне почти 160 национальных комитетов. А членов МОК — девяносто с небольшим, и это при том, что в ряде случаев членами МОК являются два гражданина одной страны. Получается, более половины государств вообще не имеют в МОК права голоса — это прежде всего страны Азии, Африки и Латинской Америки.