Кто служил в армии, в цирке не смеётся

Задница от долгого сиденья в такой неудобной позе затекла и с тяжёлым вздохом изменил положение. Ноги подтянул под себя, основательно задницей расположился на стуле и, уперев локти в крышку стола, стал теперь сверлить взглядом входную дверь, усиленно размышляя — Что Делать?

В армии я служил уже восемнадцать лет и считался опытным офицером и артиллеристом. Мог блестяще выполнить практически любую задачу поставленную командованием, при этом проявить разумную инициативу и свои организаторские способности. Знал и умел всё по своей военной специальности. Мог собрать и разобрать любое артиллерийское орудие и миномёт. И не только собрать и разобрать, а обслужить и отремонтировать, если в этом была необходимость. Про ведение огня вообще не говорю…

Но вот автомобильная техника — это было для меня дремучим лесом, где мог блудить даже вокруг одной сосны. Так уж получилось, что будучи командиром взвода, всегда отвечал за орудия или миномёты всей батареи — за их эксплуатацию, обслуживание и ремонт. Это я знал досконально. А старший офицер на батарее отвечал за автомобильную технику огневых взводов. Поэтому, я как-то особо не заморачивался по поводу автомобилей, да и не было, по честному говоря, у меня к такой технике тяги. Иной раз, добросовестно делал очередную попытку изучить хотя бы устройство двигателя автомобиля, но когда открывал капот и глядел на хитросплетения проводов, трубок, незнакомых мне агрегатов, то тут же впадал в тихую и зелёную тоску. А от незнания автомобильной техники иной раз попадал в глупейшие положения. Вот и недавно своей автомобильной тупостью удивил не только своё командование, но и здорово подвёл зам. по вооружению полка.

… — Цеханович, завтра едешь в командировку в соседний округ и принимаешь на дивизию и на наш полк десять ЗИЛ-131, — зам командира решительным жестом затушил сигарету в грязной и полной окурков пепельнице, — иди в строевую часть и оформляй командировку.

— Товарищ подполковник, — экспрессивно и возмущённо воскликнул я, — вы же прекрасно знаете, что я дуб дубом в автомобилях. Пошлите кого другого… с пехоты, а то там на принимаю…

— Цеханович, не суетись. Некого посылать, всех перебрал, а насчёт автомобилей фигня…, — дальше подполковник Лебзин доходчиво растолковал, куда надо смотреть и что делать, чтобы мне не втюхали хреновую технику. И как только не крутился, какие доводы не приводил, открутится от командировки не удалось.

В части, куда приехал за автомобилями, заместитель по вооружению собрал в техническом классе всех, кто был причастен к сдаче техники.

— Так, товарищи офицеры, тихо, тихо. Послушайте, какие требования будут предъявляться по приёму. Давайте, товарищ капитан.

Суточная поездка в поезде была бурной и весьма содержательной. Как только сел в поезд так сразу же сошёлся ещё с четырьмя офицерами, ехавших в том же направлении, и мы очень хорошо и качественно усугубили. Поэтому чувствовал себя довольно муторно и желал в этот момент только одного — выпить пару бутылок ледяного пива и скорее добраться до койки в общежитии, чтобы переждать сидром дикого похмелья. Под сочувственными и понимающими взглядами присутствующих, я встал со стула и добросовестно попытался вспомнить все наставления мудрого и опытного технаря подполковника Лебзина, но в голове царил космический вакуум и похмельный синдром, в котором огненными росчерками трассеров посверкивали обрывки воспоминаний и, сумев в них разглядеть часть наставлений, начал говорить.

— Завтра с утра откручиваете все воздуханы и я там смотрю. Какие из них будут нормальные, те машины принимаю.

В помещении повисла изумлённая тишина и я её разделял, понимая что от незнания сморозил какую-то автомобильную глупость. Ведь хорошо помню, что зам по вооружению, говорил про какую-то деталь, на которой надо смотреть есть ли там латунная стружка? А вот как она называется, после пьянки никак не мог вспомнить. А из деталей двигателя знал только воздушный фильтр и карбюратор и точно знал, что карбюратор откручивать не надо.

— Товарищ капитан, а воздушный фильтр зачем откручивать и что там смотреть будете? — В дальнем углу помещения поднялся здоровенный прапорщик. Но я уже «закусил удила», поэтому с вызывающим апломбом осадил прапора.

— Товарищ прапорщик, если вы не соображаете в технике, то лучше промолчите. — Этого говорить было не стоило, потому что в лице обиженного прапора сразу же приобрёл врага. Но мне в этот момент всё было по фигу, я тогда думал только о ледяном пиве.

На следующее утро чувствовал себя уже отлично, но вот вспомнить какую всё-таки нужно было откручивать деталь — всё равно не смог.