Кто становится лидером в бизнесе. Вундеркинды и ветераны

Уолту Диснею лучше других удалось охарактеризовать свою неотению. Он писал: «Люди, которые со мной работали, называют меня воплощением непосредственности. Они говорят, что я обладаю непосредственностью ребенка. Возможно, так оно и есть. Я до сих пор смотрю на мир с неизменным удивлением»[15].

Способность удивляться – именно то, что, по большому счету, отличает успешных людей от всех остальных; счастливых граждан любой эпохи, которые нашли свою нишу, от вечно разочарованных и неудовлетворенных нытиков. Это образец для вундеркиндов, ветеранов и множества других людей, находящихся между этими двумя полюсами. Из следующих двух глав вы узнаете, какое сильное влияние оказывает эпоха на мотивы, ценности и устремления этих мужчин и женщин.

Глава 2 Ветераны эпоха ограничений

Чем различаются жизнь и менталитет лидеров, рожденных в 1925 и 1975 годах? Чем отличается талант, честолюбие и молодость 1950-х от таланта, честолюбия и молодости 2000-х? Мы не станем заниматься исторической социологией и не будем переписывать историков. Мы попытаемся запечатлеть отдельные исторические моменты, передающие дух того времени, которое оказало влияние на формирование личности младших и старших лидеров. И, конечно, расскажем, как жили и учились представители этих двух возрастных групп в широком, но важном контексте эпохи.

Чтобы выполнить поставленную задачу, мы проанализируем периоды становления каждой из групп: 1945–1954 годы для ветеранов и 1991–2000 годы – для вундеркиндов. В этой главе мы займемся исследованием той атмосферы, в которой росли и мужали нынешние ветераны – тогда молодые будущие лидеры. Мы назвали этот период Эпохой ограничений. В следующей главе будет рассмотрен период становления вундеркиндов, получивший название Эпохи выбора.

Эпоха ограничений: 1945–1954 годы

Итоги Второй мировой войны вселили в американцев осторожный оптимизм, однако даже эта радость была омрачена разоблачением чудовищных преступлений гитлеровцев против человечества и той страшной ответственностью, которую налагало на американскую нацию обладание атомной бомбой. Напряжение в обществе росло по мере того, как война в Европе и на Тихом океане уступала место «холодной войне», развернувшейся между приверженцами капиталистической и коммунистической идеологий.

Летом 1950 года армия Северной Кореи, финансируемая Китаем и Советским Союзом, вступила в полномасштабный вооруженный конфликт с войсками Южной Кореи. Президент Гарри Трумэн выразил тогда не совсем еще осознанную реакцию американцев на эти события, записав в своем дневнике: «То, что там происходит, похоже на третью мировую войну – однако мы должны быть готовы ко всему, что бы ни случилось, и мы будем готовы»[16].

США быстро закрепили свой статус сверхдержавы, и не только с помощью военных действий в Корее на стороне Юга, что сделало невозможной победу Севера, но и благодаря участию в восстановлении европейской экономики в рамках плана Маршалла, а также длительной оккупации Японии (1945–1952). Подобно ребенку, пытающемуся осознать свои желания, Америка стремилась понять свою роль на мировой политической арене и утвердиться в этой роли.

Рубцы и ожоги Второй мировой войны остались в сознании послевоенной молодежи на всю жизнь. В августе 1946 года в журнале New Yorker был опубликован короткий роман-репортаж Джона Херси «Хиросима» (Hiroshima), впоследствии ставший национальным бестселлером. Рассказ с позиции простого человека о жертвах и страданиях, к которым привел ядерный взрыв, открыл глаза многим американцам на реальные угрозы зарождающегося ядерного века. Вскоре вышла книга Нормана Мейлера «Нагие и мертвые» (The Naked and the Dead, 1948), которая пробудила воспоминания о трагедии войны во всей ее неприглядности. Вспоминая эти тяжелые уроки, молодые американцы тем активнее стремились залечить свои раны – как телесные, так и душевные. Они не забывали и о том, как их родителям приходилось бороться за выживание в годы Депрессии, причем даже в те времена люди находили работу, покупали дома в пригородах и устраивали своих детей в новые школы – что, конечно же, было гораздо проще делать в эпоху экономического подъема.