Кто стоял за декабристами

Часть заговорщиков осторожничала, колебалась. Считала подобное выступление, без южан и поляков, авантюрой. Или трусила под этим предлогом. Но Рылеев со товарищи отметали подобные опасения. Играли на чувствах их гордости, товарищества. Наконец, указывали и на то, что прежние планы все равно стали неактуальными. Они же привязывались к юбилейным торжествам Александра I! Теперь об этих торжествах, конечно же, приходилось забыть. Какие уж торжества? Если престол займёт Николай, многое переменится, «новая метла по-новому метет». Значит, предстоит заново выбирать подходящий случай, готовиться, согласовывать. А сейчас такой случай подсказывает сама ситуация – близкий, реальный.

В «Южном обществе» тоже осознали, что старые планы восстания на 25-летие царствования Александра I потеряли смысл. Пестель уже составлял новые. Выступление он наметил на 1 января. Он руководствовался не какими-то политическими, а собственными практическими соображениями. В новогоднюю ночь его Вятский полк должен был заступить в караулы в главной квартире 2-й армии в Тульчине. Намечалось арестовать весь командный состав армии, призвать войска к походу на Петербург – и это будет сигналом к общему восстанию.

В столице «Северное общество» выбрало другую удобную дату – день «переприсяги». Рылеев и другие активисты избрали диктатором, руководителем восстания князя Трубецкого. Солдат договорились просто обмануть. Объявить, что Константин от престола не отрекался. Что Николай – узурпатор, арестовал своего популярного брата. Также придумали ложь о завещании Александра I, сократить солдатам срок службы до 15 лет. Наметили отказом от присяги Николаю взбунтовать полки Лейб-гвардии, вести к Сенату и сорвать его присягу.

Революционеры были уверены, что даже те полки, которые не присоединятся к мятежу, против «своих» сражаться не будут, и гражданской войны в России быть не может. Были надежды, что и сам Николай не захочет кровопролития. Увидев массовую вооруженную демонстрацию, предпочтет уступить власть. Но в любом случае при захвате Зимнего дворца царскую семью должны были арестовать (или убить – уж как получится). А от Сената восставшие потребуют опубликовать Манифест, который провозгласит «конец бывшего правления» и утвердит конституцию страны. Власть передавалась временному революционному правительству.

Многие факты говорят о том, что членами конспиративных организаций заговор не ограничивался. За Рылеевым и его сообщниками стояли куда более могущественные фигуры, остававшиеся в тени. В список временного правительства были включены лица, вроде бы не имевшие отношения ни к «Северному», ни к «Южному» обществам. Члены Государственного совета адмирал Мордвинов, Сперанский (напомним – покровители Рылеева), сенатор Сумароков и другие высокопоставленные вельможи. Да и вообще революционеры были уверены – в Сенате у них имеется серьёзная поддержка. Ничуть не сомневались, что этот орган в случае успешного мятежа выполнит их требования [59, 62]. Ну а после победы предполагалось созвать Всенародный собор (Учредительное собрание), и он решит вопрос об устройстве России – республика или конституционная монархия. «Северяне» отправили своих гонцов к Пестелю, договориться с ним, согласовать планы.

Но Господь уберег нашу державу. Николай Павлович все еще ждал ответа от брата Константина. Однако рано утром 12 декабря из Таганрога прибыл полковник Фредерикс. Привез от Дибича конверт с надписью «Его Императорскому Величеству в собственные руки». О содержимом Фредерикс не знал. Пояснил лишь – в Таганроге не имеют сведений, где находится царь, поэтому такой же пакет отправлен в Варшаву. Но речь идет о делах чрезвычайной важности, поэтому Дибич приказал ему – если в Петербурге императора нет, вручить пакет Николаю Павловичу.

Вот тут-то великий князь очутился на развилке. Перед выбором. Он еще цеплялся за какие-то надежды, официально числил государем Константина. Он же и присягу принес! Мог ли он вскрыть конверт, предназначенный только царю, «в собственные руки»? Но информация была какой-то чрезвычайной, срочной, «наинужнейшей». Опять же, облегчала выбор оговорка – требовавшая от Фредерикса в отсутствие императора передать пакет Николаю. Он решился. Вскрыл конверт.

А содержимое могло привести в ужас кого угодно! Перед Николаем открылось то, о чем давно уже знали Александр I, Дибич, Милорадович, Аракчеев, а он даже не подозревал! Начальник Главного штаба прислал подробное донесение о военном заговоре, раскинувшем по России обширную паутину. Правда, Дибич ошибочно указывал только один центр, на юге. Но сообщал, что у заговора есть ответвления в Петербурге и Москве. Приводил данные Шервуда и Майбороды. Докладывал, что уже принимаются меры, отданы распоряжения об аресте Пестеля, Вадковского и еще нескольких руководителей. Называл ряд фамилий заговорщиков в столице.