Кто ты, Эрна?

И тут Артёма прорвало. Он лёг на пол, закинул руки за голову. Пол из деревянных досок сразу стал гранитным… Я подумала, что хорошо бы подушку и матрас, но никакая подушка не появилась. Матрас тем более. Странно… О чём бы я не думала, всё это в Плывунах появлялось, а тут… Артём же замёрзнет, пол был прохладный.

Я не всё поняла. Артём говорил как во сне, как в каком-то забытьи — Плывуны могут действовать на живых как угодно. Он рассказывал страшные вещи. О том, что со всеми дрался, над многими издевался, наглел. Напал на какого-то малыша, и по-подлому так, сзади. Меня тоже так валили в началке. Парни делали подсечки, и я падала. И потом Артёма стали преследовать неудачи. То травмы, то ссоры. И по телевизору его не показали, только на плакате он остался, потому что деньги были уже потрачены на печать. А потом его мама пошла ругаться с преподавательницей, со Светланой Эдуардовной. А она такая хорошая. Я её всегда вспоминаю, как идеал женщины. Эрна конечно тоже идеал, но Светочка (так называл Светлану Эдуардовну Артём) такая танцучая… Она чудо… И ноги у меня исправились после её занятий, в смысле кривизна. И дальше Артём рассказал, как муж Светланы Эдуардовны выгнал его из группы, а она потеряла ребёнка. Потом Артём рассказал, как он стащил у моего папы бумажник, но потом, слава всем богам на свете, вернул… Но всё равно. Они и воровством занимались с ребятами. Ужас! После этого, уже осенью, его начал травить Дэн. Там что-то с этой кукольной девочкой, то ли они её поделить не могут, то ли она к Артёму приставлена Дэном для слежки. Артём рассказывал и про какого-то архитектора, ну про стражницу (тут я улыбнулась), тут я знала в разЫ больше Тёмы. Дальше Тёма сказал: «Зови меня не Артём, а Тёма», а я тебя буду «Лорочка» — это как «розочка». За «розочку» я моментально простила ему все проступки. Но тут он рассказал такое, что у меня волосы дыбом встали. Его мама начальница, связана со строительством. Сначала она подписала какую-то бумагу и на новой детской площадке на каруселях погиб ребёнок. Она переехала к нам в город. Изменила внешность, изменила имя и стала работать чиновницей. А ещё мухлевала с квартирами в новых домах. Там целая схема была, я не поняла, если честно, эту схему. И этот красавец, который чуть не убил Тёму, и который по утверждению Тёмы был сам дьявол, пришёл прямо к ним домой и заявил ей, что Плывуны хотят убить Тёму. А он предлагает маме Артёма сделку: не открывать кабинет куклотерапии. А мама Тёмы отказалась. Потому что она уже знала про Эрну, что Эрна потусторонняя и умеет мстить, и что она может уничтожить кого захочет, а папа Тёмы с Эрной, когда она ещё не была Эрной, а была Мариной, гулял, а потом бросил. В общем, там всё запутано — так сказал Артём. После появились какие-то вымогатели, этот дьявол сдал им Тёмину маму, они не знали, где она, и теперь семья Тёмы в срочном порядке продаёт всё, что у них есть, чтобы отдать огромный долг, и скорее всего Тёминой маме придётся уйти с работы: она боится, что её афёры в городе всплывут на поверхность, получат огласку — дьявол не перед чем не остановиться…

— Хорошо, Тёма, — сказала я. — Но почему Плывуны хотели тебя убить? Это неправда, этого не может быть!

— А почему они твоего отчима убили? И почему, в конце концов, я здесь? — спросил Артём. Теперь он сидел на полу и разговаривал вполне нормально, даже снял с брови пластырь — там рана была почти не видна, только припухлость, и фингал пропал. А я ещё не забыла, как я упала в прихожей, и сколько у меня проходила бровь и гематома. — Тот мужик в сапогах прав. Я в Плывунах, потому что умру. — У меня нет родственников, погибших во цвете лет, я не тоскую по умершим, я и по живым-то не тоскую…

— Но это не значит, что тебя Плывуны убить хотят. Дьявол их враг, на тебя нападает, вот они и спрятали тебя.

— Да, — сказал Артём. — Знаешь: я сегодня днём спал дома. Ну пришёл и завалился спать. И он мне приснился. И вроде бы во сне он просил меня… — Артём запнулся. А может и не он просил, — опять помолчал: — а может этого и не было…

Тут вошла Эрна в моём любимом прозрачном одеянии. Воздушном таком, много лёгких слоёв. Артём аж варежку раззявил и сказал:

— Сдрасссть!

Эрна расхохоталась, подала Артёму его одежду, чистую сложенную аккуратно как после химчистки. Я-то знала, что одежда может просто появиться, просто Эрна не хотела Артёма пугать, а может не хотела пускать до конца в мир Плывунов, выдавать все секреты, а секретов в Плывунах было больше, чем пространств. Пространств — немеряно, а секретов — сколько кому захочется.

— Ну, Артём, — сказала Эрна. — Она не ходила, а скользила по полу, пол стал мерцающий, я такой больше всего любила: смотришь в него как в звёздное небо, и не надо голову задирать. Я уже знала: те светящиеся окружности на небе, кольца, это как-то коррелировалось с Плывунами. Да! Я поумнела в Плывунах. Корреляция — это связь, зависимость одного от другого, но связь бывает разной.

— Ну, Артём, всем ты успел насолить. И мне, и им, — смеялась Эрна.